глазами.
– Как тебе не стыдно, Бренна!
Он был оскорблен до глубины души и, если честно, возбудился. Он всегда запрещал себе думать о ней в этом плане. Раз-другой мысли сворачивали в эту сторону, однако он поспешно пресекал их. Вот и сейчас.
– Стыдно? – сердито воскликнула Бренна. – Да кто ты такой, чтобы меня стыдить?
– Мужчина, которому ты только что предложила себя, – с той же легкостью, с какой предлагают пиво и чипсы.
Бренна вновь поравнялась с ним; после слов Шона она побелела как мел.
– Ты и вправду так считаешь? Тогда стыдно должно быть тебе.
Увидев в ее глазах боль и обиду, Шон еще больше смутился.
– Понимаешь, Бренна, девушка не может ни с того ни с сего подойти к парню и предложить заняться сексом. Так не делается.
– А парень, значит, может?
– Нет, это тоже неправильно. Э-э… как тебе объяснить… Господи боже, не могу я говорить об этом с тобой. Ты мне почти родня.
– Почему мужчины, которых я знаю, не могут говорить о сексе, как о любой другой потребности человеческого организма? И я тебе никакая не родня. Если не хочешь переспать со мной, просто скажи, что я не привлекаю тебя как женщина.
– Я никогда не думал о тебе в этом смысле. – Шон благоразумно отступил. – Ты мне как сестра.
Бренна улыбнулась, и ее улыбка не предвещала ничего хорошего.
– Я тебе не сестра, понятно?
Ветер взметнул ее волосы вверх, и Шону нестерпимо захотелось их потрогать, как сотни раз прежде, когда этот жест был вполне невинным.
Похоже, с невинностью в их отношениях покончено навсегда.
– Ты права, только понимаешь, я всю жизнь считал тебя сестрой. А теперь должен сразу об этом забыть и… Нет, не могу, – заявил Шон, вновь почувствовав возбуждение. – Так нельзя.
– Не хочешь – как хочешь, – холодно кивнула Бренна. – И без тебя желающие найдутся. – С этими словами она развернулась и пошла прочь.
– Погоди!
Шон только казался медлительным и неуклюжим – не успела Бренна сделать и трех шагов, как он схватил ее за руку и развернул к себе.
– Если думаешь, что я отпущу тебя в таком настроении, ты глубоко ошибаешься. Я не позволю тебе уйти и наброситься на другого мужчину только потому, что ты на меня злишься.
Бренна заговорила так спокойно, так холодно, что он не заметил опасного блеска в ее глазах:
– Слишком много ты о себе возомнил, Шон Галлахер. Если я захочу быть с мужчиной, ты меня не остановишь. Может, тебя это удивит, но я уже занималась сексом, и мне понравилось. И я буду это делать с кем захочу и когда захочу.
Его будто ударили в солнечное сплетение.
– Ты… кто…
– Вот уж не твоего ума дело, – с довольной улыбкой отбрила его Бренна. – Отпусти! Мне больше нечего тебе сказать.
– А мне есть.
Однако он не смог ничего придумать, поскольку перед глазами стоял образ Бренны, обвившейся вокруг какого-то
