вообще, неслучайно при этом вспомнив добрым словом Каббалу, полагающую Язык, как Систему, скелетом всего мироздания, и без многовекового влияния коей на лучшие умы человечества безусловно никогда не возникла бы кибернетика, в первую очередь являющаяся наукой об управлении и коммуникации, каковая последняя нужна прежде всего лишь, опять же, для эффективного управления (то, что ныне каждый из нас может в мгновение ока разместить фотографию своей глупой рожи на фоне изумрудной морской волны во всех «социальных сетях» – лишь её, кибернетики, побочный эффект).
Теперь же вспомним и о том, что природа Языка (как и природа самой по себе коммуникации), как вообще природа всякой Истинной Сущности, двойственна. Слава богу, в наше время остаётся всё меньше и меньше людей, которым нужно объяснять, что ни Добро, ни Зло не бывают абсолютными, и, более того, и то и другое является, как правило, одновременно и тем и другим, если посмотреть на это Объективно (то есть в истинном смысле слова «объективно»; то есть, по возможности со стороны и безлично). Так и с природой Языка.
Являясь наиболее эффективным средством коммуникации между людьми, он одновременно способен максимально и затруднять общение между ними; в тех ситуациях, например, про которые принято говорить как о «разговоре на разных языках». Но… можно ли сказать, что хоть когда бы то ни было мы говорим с кем-либо на языке одном?
Лично я не уверен в этом, а так как моей действительной целью является убедить вас в своей правоте (ибо сам себя я уже давно убедил), то я постараюсь сделать это, погрузившись, совместно с вами, в воспоминания о том, как происходило наше собственное первичное овладение своим родным языком. Именно родным! Поскольку овладение иностранным – это уже просто усвоение системы соответствий тому, что уже сформировалось в каждом из нас в тот период жизни, о котором мы, как правило, мало что помним.
Давайте попробуем проанализировать, как именно протекает процесс усвоения родного языка ребёнком; как именно новорожденное сознание фиксирует, что то, откуда он пьёт называется «чашкой»; то, из чего ест, называется «тарелкой»; то, что надевает на голову (часто с большой неохотой), называется «шапкой», и так далее.
Безусловно, соотнесение предметов с их наименованиями происходит в результате частого повторения этих наименований близкими в соответствующих ситуациях столкновения ребёнка с этими предметами – о да, понимаю, что это, конечно, некоторый удар по чванливой человеческой гордости, но, в сущности, сходство с формированием условного рефлекса у собак Павлова (и не только) не может тут не бросаться в глаза. Поэтому я бы даже, для удобства понимания последующего материала, ввёл бы новый термин: речевой рефлекс, понимая при этом, что речь здесь идёт всё же о материях существенно более тонких, чем в случае выделения собачьей слюны по звонку. Хотя, в общем и целом, как мы видим, это похоже.
«Речевые рефлексы» довольно быстро уходят у нас в подсознание, как и вообще
