дико прыгаю на одном месте, пытаясь привести свои движения в подобие танца. При этом изредка я посматриваю на мальчика приятной наружности, в желтых спортивных штанах, не успевая при этом придумать имена нашим будущим детям и примерить его фамилию. Хотя… кого я обманываю? Я пока даже не знаю его фамилию. «Мм, а может стоит узнать?» – вдруг пробегает мимо меня моя же мысль. Я останавливаюсь, встряхиваю головой, уже четко смотря ему в глаза, ловлю взгляд, замираю на мгновенье и думаю: «Нет, показалось, танцуем дальше!»
После следует череда наших длинных разговоров в общей компании, с перерывами на танцпол. Разговоры затягиваются, темы становятся глубже, сильнее, голоса спокойнее, глаза внимательнее. И в один миг я вдруг замечаю, что мы сидим рядом, а его рука опирается на мою, пока он так эмоционально рассказывает свою историю. Я делаю паузу, чувствую приятное тепло, которое наполняет меня – контакт с кожей совсем незнакомого мне человека, и говорю себе: «Слушай, а мне ведь нравится! Не буду убирать руку, если ему надо, пусть сам уберет!» Так мы и просидели минут двадцать.
Вечер шел к своему логическому завершению, как вдруг в комнату залетели девчонки с криками: «Влада, Влада, пошли скорее на дискотеку, там, наконец-то, объявили конкурс на лучший образ из 80-х!» (Надо уточнить, что я единственная из всей нашей компании очень серьезно подготовилась, собирая свой прикид заранее и основательно). И мы рванули в зал. Еле отдышавшись, я влетела на сцену. Пытаясь слушать правила и одновременно удерживая сердце от приступа тахикардии, свободной рукой я махала подружкам. И тут меня кто-то резко дернул за рукав, развернув на сто восемьдесят градусов. Я подняла глаза и увидела ЕГО – красавца, все в тех же желтых штанах и с очень смущенной улыбкой. «А ты что тут делаешь?» – изумленно и смущенно задала я вопрос. «Ну, девчонки сказали тебя поддержать. В паре больше шансов выиграть». По стечению обстоятельств и сам Владимир серьезно подготовился к поездке, собрав образ для дискотеки.
После моих наставлений молодому человеку, успев кинуть фразу: «Ты главное будь пораскрепощенней», я схватила его под руку и поволокла буквально в центр зала. А прямо перед выходом на сцену услышала от него: «Пара минут позора, зато приз будет наш». Проходка получилась шикарной! Сердце стучало где-то в ногах, уши горели, а в голове была изолиния. Ну и, по задумке судьбы, людей, мира, мы, конечно же, провалились и не выиграли. А в момент оглашения результатов и вручения подарка победителям (как вы поняли, это были не мы) я вдруг закричала Вове: «Ты смотри, там же тетрис в подарке! Тетрис! Ты понимаешь?!» И уже сейчас, спустя время, я понимаю, как много детского разочарования тогда было в моих глазах. Такого, что в ту же секунду он, не задумываясь, промолвил: «Ты хочешь тетрис? Я привезу тебе его, пиши телефон и адрес». Вот так мягко, без нажима и, вроде бы, как между прочим, мы обменялись номерами, и с того самого мгновения в телефоне он был записан
