style="font-size:15px;"> Если это вообще реально спустя столько лет.
– Тут кто-то есть! – послышался голос Мрака.
Факел кивнул мне в знак благодарности, и мы пошли на голос друга. Он постоянно держал на руках зажжённый огонь, чтобы мы могли разглядеть хоть что-то в столь тёмное время суток.
Я же периодически обращался к шестому чувству, чтобы не разгребать завалы просто так. Как и в этот раз, я указал на источник радиации, там-то мы и стали работать.
Факел присел и поднёс горящую руку туда, куда указал Мрак.
– Детская рука, – непривычно горестно констатировал Факел.
– Думаешь, ребёнок жив? – аккуратно спросил я.
– Это ты нам скажи, – мрачно попросил Мрак. – Ты же можешь почувствовать, теплится ли в ней жизнь? А то под таким слоем грязи даже пульс не прощупать.
Я наклонился и взял маленькую детскую ручку в свою ладонь. Прикрыл глаза.
В этом теле ещё теплилась радиация, но не жизнь. Все жизненные процессы были давно остановлены. Я выкачал из маленького тела остатки радиации, и оно не изменилось так, как это происходило с живыми. Лишь стало чуть бледнее под слоем грязи.
А затем отпустил ладошку и покачал головой.
– Вытащите ребёнка и отнесите к другим телам. Я пока проверю источники радиации в оставшихся домах. Надеюсь, там никого нет, и мы закончим.
Мы хоронили погибших на рассвете. Женщины и дети рыдали, когда Факел подошёл к сооружённым из дерева помостам и поджог тела. Враги лежали внизу, а наши герои – сверху.
Тел было слишком много, чтобы хоронить их по-христиански. Да, и как я успел выяснить, в бога здесь давно не верят. И никто не был против сжечь тела.
Перед церемонией я всё же добрался до бани, удивительно, но все они уцелели. Так что сейчас мой вид не внушал особого ужаса.
Лавина стояла рядом всю церемонию прощания. Мы долго смотрели, как горят тела. На большом расстоянии под тонким куполом, чтобы не задохнуться, ведь дыма было много. Но это не помешало запаху палёного мяса заполнить весь лес и приманить диких животных.
Завидев нежданных гостей, я отдал им приказ: «не выходить за границу леса», и они повиновались. Так и остались на краю смотреть за горящими телами, будто они скорбели вместе с нами.
– Ты веришь, что мы сможем вернуться в наше время? – тихо спросила Лавина, так, чтобы никто не услышал.
– Не знаю, – честно ответил я и наклонился к её уху. – Но, если кто-то проводит эксперименты со временем, мы это узнаем.
– Я хочу домой, – с мольбой призналась она.
– Не ты ли ещё неделю назад предлагала остаться и радовалась своему могуществу в этом времени?
– Не издевайся, – она нахмурила брови и шмыгнула носом. – Теперь я понимаю, что это место ужасно. Здесь нет добра.
– В этом ты права.
– Обещай, что мы вернёмся сразу, как появится возможность.
Она не оставляла мне выбора. Но как вообще можно обещать
