style="font-size:15px;"> Вообще-то мог бы и поблагодарить меня. Я спас его чертовых котят. Но у котов нет благодарности.
Злюсь. Нет, не злюсь даже. Я в ярости.
– Ты втянул меня в это. А теперь, значит – уходи, Лапка? Сегодня будет страшно, Лапка! Тоже мне – одинокий герой. Спаситель мира.
– Я последний. Ты ведь не знал об этом, правда?
– Ничего ты не последний, – бурчу. – Живы твои котята, если хочешь знать. И даже почти здоровы. Книжек только обчитались слегка.
– Ты не понял. Я последний кот, в котором есть память о Договоре. А вы – последние хранители Договора.
– Ерунда! В мире тысячи домов, и в них живут тысячи мышей!
– Когда Хвостат убьет меня, Договор будет разрушен. Завершится эпоха. Коты, конечно, не бросят людей. Их жизнь – борьба. Их предназначение – охранять человека от Мрака. Но без разума и без памяти коты обречены на поражение. Мрак победит. Свет проиграет. Все. Конец сказки.
Всю эту пафосную ерунду я, конечно, пропускаю мимо ушей. Сейчас меня интересует только Хвостат. Если он появится – значит, Рифмоплет прав. Я очень надеюсь, что это не произойдет, и завтра мне будет стыдно за мои подозрения. Пусть мир останется прежним, простым и предсказуемым. Не приходи, Хвостат.
Но я должен быть готов ко всему.
Деревянный Кот, которого построил Ушаст, стоит на прежнем месте. Забираюсь внутрь. Чувствую себя, честно говоря, нелепо. О чем думал Ушаст, сооружая эту штуковину? Ох и наворотил, изобретатель. Колесо. Рычаг. Педаль. Как эта штука работает?
– Осторожнее, Лапка. Если ты заведешь эту игрушку и останешься внутри, если хотя бы понарошку сделаешься котом, тебе придется увидеть Мрак глазами кота.
– Я, пожалуй, рискну.
– Твой друг Ушаст уже рискнул однажды. Вспомни, что с ним стало. Мыши не готовы к такому испытанию.
Выглядываю наружу.
Солнце село. Вроде бы ничего не изменилось. Ночь как ночь. Только луны нет, даже того тоненького беззащитного серпа, который я видел вчера. Небо затянуто черными тучами. Холодает. Где-то внизу стрекочут сверчки.
Рифмоплет устало ложится на крышу.
– Уходи, Лапка. У мышей короткая память. Они тебя простят.
Зачем же нас – с нашей короткой жизнью, с нашей короткой памятью – выбрали хранить Договор? Взяли бы черепах или китов. Вот у кого и жизни, и памяти на тысячу мышей хватит.
– Тысяча – это самое большое число, которое ты знаешь? – смеется кот.
Шат-шат-шат. Я знаю этот звук. Мышь поднимается по чердачному ходу. Я знаю этот запах. Хвостат. Я чувствую его настроение. Кот был прав. Хвостат идет убивать.
Что-то разбивается во мне от этого звука, от этого запаха и от этой правды. Вдребезги. Надежда, что все будет по-прежнему? Вера в мышей?
Поднимайся, Хвостат. Я жду, и у меня есть для тебя сюрприз.
Только вот понятия не имею, как заставить ожить этот деревянный памятник.
Постойте-ка. Есть идея. Забираюсь в колесо.
