и передать его нам.
– Барон Люк Кастельмор, – мужчина в хорошем камзоле цветов Рошфоров вежливо поприветствовал меня. – Вот, – он протянул мне довольно большой кожаный кошель, который под завязку был набит золотыми луидорами. – Ваш вчерашний выигрыш.
– Спасибо, – я взял честно заработанную награду и убрал ее в небольшую кожаную сумку, которую захватил с собой из комнаты.
В ней я хранил письменные принадлежности, одну из тетрадок из коллекции Люка Кастельмора, которую я еще не успел прочитать, находясь в дороге, пару метательных ножей, ну и, на всякий случай, несколько склянок с ядом. Там же лежали и пули, как обычные, так и отравленные.
– Прошу прощения, – ответил Гастон, и сделав еще один вежливый поклон, удалился вслед за своими хозяевами.
Я снова остался один. Поэтому, проводив старого слугу взглядом, я решил немного прогуляться по внутреннему двору замка. И стоило мне отойти от ворот, как я сразу же увидел знакомый мне силуэт, который стоял в окружении нескольких солдат и о чем-то им оживленно рассказывал.
Я решил им не мешать и пройти мимо, но меня окликнули.
– Барон, какая встреча, – послышался низкий бас, и я обернулся на его источник.
Возвышаясь над солдатами практически на голову, Де’Жориньи улыбчиво махал мне рукой, чем изрядно удивил меня, учитывая, чем закончилась наша дуэль и слова, которые он сказал во время нее.
– Доброго утра, – подойдя к компании, я вежливо ему кивнул.
– Друзья, именно об этом человеке я вам сейчас рассказывал! – веселым голосом пробасил он, обращаясь к солдатам, которые, услышав обо мне, начали сверлить меня своими удивленными глазами. – Да-да, барону каким-то образом удалось пробить мою каменную кожу и ранить меня! – добавил он, смотря на меня и улыбаясь.
И, кстати, в его словах и поведении не ощущалось ни злобы, ни антипатии, которые сразу были видны, например, у Габриэля Рошфора. И вроде все, что я видел, было неподдельным. Складывалось такое ощущение, что Жуль действительно был рад меня видеть.
– Так вот! – продолжил говорить Де’Жориньи. – В финале барон Люк Кастельмор сошелся с сыном самого кардинала – Жозе Жумельяком. И у них была ничья! – произнес он, и глаза воинов еще больше округлились от удивления.
Видимо, человек, с которым я пил ночью вино был довольно знаменит. Занятно.
– Барон, а вы знаете, какое у вашего вчерашнего противника прозвище? – спросил здоровяк, после чего отстегнул от пояса кожаный бурдюк и, откупорив пробку, сделал несколько больших глотков, после чего протянул ее одному из солдат. – Пей! – он чуть ли не силком всучил ее ничего непонимающему воину, а затем повернулся ко мне. – Так знаете?
Я покачал головой.
– Ха-х! – Жуль громко усмехнулся. – “Смертельный Вихрь”. Думаю, вы догадываетесь почему, да?! – спросил мой собеседник, и я кивнул. – Передавай по кругу! – эта фраза уже предназначалась солдату, который в недоумении стоял с бурдюком,
