и прочих ювелирных изделий. Теперь сомнительные личности предлагали ему открыть совместный бизнес, заключить сделку, многие толстосумы, намереваясь завоевать благосклонность Однорукого бегали ему за чересчур дорогой выпивкой. Он был похож на царя Мидаса и тело его было осыпано золотом – перстни, кольца, браслеты и даже корона, выигранная в одном из автоматов, украшала его голову. Когда он скупал их, будучи в лихорадке от свалившегося богатства, то не смотрел на то, как хитрые, скупые торговцы, что расположились прямо в казино у богатеньких прилавков, драли с него как можно больше денег. Но всё потраченное беловолосый быстро восполнял в казино.
– Ты самый лучший, красавчик, – льстили ему девушки, – я ещё никогда не видела такого сексуального молодого парня…
Он утопал в их объятьях и чувствовал себя, подобно римскому императору. Ухмыляясь, он бросил дорогое кольцо вдаль, словно кость и за ней тут же метнулись несколько девушек. Они кричали, рвали волосы, одежду друг другу, пока одна наконец не смогла отобрать ценный приз.
– Молодец, девочка, – хохотнул Однорукий и погладил девушку по голове, опрокинув бокал дорогого вина.
Ни охрана, ни другие посетители даже не думали как-то препятствовать наглому поведению юноши. Казалось, всех только забавляло то, как юнца распирает от богатства.
«Такое ощущение, будто в сказку попал, – подумал он. – Срубил такие деньги, а удача и не думает покидать меня. Но я-то знаю, когда надо остановиться. Сейчас ещё немного повеселюсь в приватной комнате с этими шлюхами и буду сматывать удочки».
Едва он об этом подумал, как перед ним, словно из золотого перстня с его же пальца, возник мужчина. Короткая, острая седая борода, глаза, красные, как рубины, длинная, поседевшая королевская шевелюра волной спадала на его плечи.
Мужчина поправил на себе фиолетовый, расшитый золотыми нитями костюм, опёршись на свою извивающуюся, будто змею, трость из слоновой кости, на круглой рукояти которой драконьим пламенем блестел рубин.
– Пётр, я полагаю? – спросил мужчина, присев на диван рядом с Одноруким. Обвившие его девушки, лишь завидев кипящие пламенем глаза незнакомца, тут же исчезли, унеся с собой все подаренные драгоценности.
– Именно, – сплетающимся от пьянства языком, ответил Однорукий. – А ты… вы кто?
Мужчина улыбнулся:
– Я такой же любитель азарта, как и вы, молодой человек.
Беловолосый сомнительно взглянул на старика, немного прищурился.
– Как вас звать?
– О, я предпочитаю не называться своим настоящим именем, если говорить откровенно, – спокойным голосом проговорил старик. – Но давным-давно меня стали называть Гэмблом, так что я к вашим услугам.
– Странное имя, – скривился беловолосый, чувствуя, как пространство начинает ходить туда-сюда от поглощённого этанола, – особенно для русского.
– О, господин, я не из этой прекрасной страны, если можно так выразиться, –
