что меня вот так с ходу выследили, но учитывая, что задания специфическое, ничего нельзя исключать в принципе. В очередной раз поерзав на сиденье, я незаметно положил руку на бедро, поближе к пистолету. Продолжил делать вид, что сижу с закрытыми глазами, а сам украдкой наблюдал за извозчиком.
Выходит, первым местом, всплывшим в памяти, была некая местная академия. Ну, уже какая-то конкретика, можно сказать, что не зря поговорили. Всегда в глубине души мечтал вернуться в годы студенческой жизни, у меня-то эта пора прошла скомкано. В середине второго курса в стране объявили военное положение, и дальше пошло-поехало.
– Ты это к чему говоришь? – снова уточнил я.
– Да так, ни к чему особо, просто удивляюсь, чего ты учиться не пошел, ладно я – дурак, шансом не воспользовался. А тебя сама судьба толкает, – он посмотрел на мои руки, а там помимо сбитых костяшек видны ещё были ожоги от жидкого пламени адских гончих. – У тебя ведь все задатки, небось, потому вокруг тебя голицынские окопались? Им бойцы нужны, чтобы расширять зону влияния своего клана. Только попомни мое слово, из тебя все соки-то выпьют, а потом пустят в расход.
Вообще удивительно, как он до своих лет дожил, такой любопытный и разговорчивый. Этот персонаж, будто грустный клоун, смотрел куда-то вдаль и совсем не думал, что было бы, если бы меня действительно куда-то сманили. Вряд ли члену банды, будь я таковым, понравился бы весь этот бред.
– Почему же не воспользовался? – я решил переключить тему, никак не опровергая его слова.
– Чем? – водитель вынырнул из своих невеселых воспоминаний.
– Своим шансом.
Моя рука по-прежнему лежала на бедре, в нескольких сантиметрах от пистолета, но никакой опасности от таксиста не чувствовалось. А вот разговорчивостью его следовало воспользоваться в собственных целях. Из мужичка можно выудить побольше полезной информации, ведь нам ещё какое-то время ехать, и все равно молчать он не будет. И, как теперь понятно, кое в чем соображает. Поэтому мое желание подремать как рукой сняло.
Первые часы в новом мире я пребывал в информационном вакууме, и любой рассказ о здешних порядках представлялся чем-то сродни глотку свежего воздуха. Очевидно было одно – в мире активно пользовались магией, но, судя по имеющимся крупицам информации, здесь магия разительно отличалась от привычной мне работы с энергией и собственным телом. У Гиппопотама я встретил довольно редкую в других местах способность трансформации. Сопляк Голицын вовсе походил на стихийника – и, скорее всего, именно огневика. Мне приходилось встречать мастера огня только один раз. Слава с позывным Огнемет, в отряде которого я провел юные годы своей жизни, владел магией огня с тем же искусством, как владели энергией ча наши лучшие мастера. И Огнемет был наемником, предпочитавшим не рассказывать о своем родном мире. Но я хорошо помнил, как Слава высекал огонь из пальцев, с легкостью тушил и воспламенял предметы и отлично пользовался стихией в бою. Навыки у командира отличались от моих, но были не менее эффективными.
– Как и ты, решил себя
