сдвигаю брови. Нижняя губа Грейси, зажатая между зубами, неистово дрожит: изо всех сил она пытается сдержать приступ счастья и не заголосить на всю комнату, прервав особый момент в жизни брата. Замечаю ползущую по щеке одинокую слезинку и машинально тянусь большим пальцем. Прикосновение порождает неестественный жар. Грейси замирает. Таращась на маленькую родинку на правой стороне ее рта, я чувствую, как пересыхает в горле – так быстро, как высыхает мокрая губка на палящем солнце.
Звук аплодисментов и гул голосов возвращают меня с небес, и я вновь переключаю внимание на счастливую пару, которая, судя по всему, заслуживает поздравлений.
И только собираюсь оторвать зад от дивана, чтобы присоединиться к ребятам, как вдруг мою ногу пронзает резкая боль.
Поворачиваюсь к Грейси:
– Какого хрена?
Сжав кулаки и не обращая внимания на мое раздражение, Грейси наклоняется и тихо шепчет мне на ухо:
– Пойдем.
И уходит прежде, чем я успеваю возразить.
Закрыв глаза, делаю глубокий вдох. А потом, в последний раз взглянув на толпу, ухожу следом за ней.
В самом конце коридора она зовет меня в комнату. Мы заходим, и она закрывает за нами дверь – очень осторожно.
– Какого хрена, Тайлер? Что это было? – выпаливает Грейси с необузданным огнем в глазах.
– Ты о чем? – спрашиваю я с притворной решимостью, приковав глаза к стене за ее спиной.
Какая же она милая, когда сердится. От этого вида даже сердце съеживается, как будто прячась от летящих в него острых стрел.
Грейси то сжимает, то разжимает кулаки, в то время как щеки приобретают опасный темно-красный оттенок.
– Не смей ко мне вот так прикасаться, а потом…
Слова обрываются. Она делает смелый шаг ближе.
Выгнув бровь, я выжидающе наблюдаю.
– …а потом вести себя как ни в чем не бывало! Хватит изображать безразличие: мы оба знаем, что это показуха! Ты просто тряпка, Тайлер, – заканчивает она, сжимая от злости зубы.
Поджав губы и скрестив на груди руки, смотрю на нее с нарастающей яростью.
– Пока ты не продолжила, советую хорошенько подумать, принцесса, – ворчу я, прищурив глаза. Делаю угрожающий шаг ближе.
Наши тела полыхают, излучая волны раскаленной энергии. Грудь вздымается и опускается с пугающей скоростью, гнев затуманивает глаза. Может, пора убраться из комнаты? Вон через ту дверь, что у нее за спиной…
– Зачем мне думать? Чтобы дать тебе время на очередной побег? Что прикажешь делать, Тайлер? Притворяться, будто ничего не произошло, и жить дальше? Дохлый номер. Если в прошлый раз ничего не вышло, то и в этот не получится. – Она отстраняется, как и всегда.
Неожиданно, словно кино на экране, в голове вспыхивают образы – воспоминания о прошлом лете. Чувствую, как напрягается член, как упирается в молнию джинсов. Жаркое мексиканское солнце,
