ни взять – заезжая кинозвезда! Только что автографы не раздавал.
Мороз не позволял девчатам долго находиться на улице, и они потянулись к подъезду, нагруженные вкуснятиной.
Мы с Наташей снова уселись в «Волгу» и поехали ко мне. Сидорыч с радостью открыл нам ворота, кланялся головой, в ожидании чаевых. Но сегодня я не подмаслил его заскорузлую лапу. Не все коту масленица, да и я не барин, а он не лакей, как никак в СССР живем. Но старикан не обиделся, знал, что я скоро не выдержу и снова суну ему хрустящий трояк, а то и десятку. Мне для хороших людей не жалко…
Хотя иногда, мне кажется, что я стал немного расточительным. Почему? Да потому что деньги я эти не потом и кровью, как раньше в бизнесе, а достались они мне легко. И расставался я с ними, не жалеючи. Нет… я не расточительный, я не жадный.
Едва мы вошли в квартиру, медсестричка тут же, едва скинув валенки и шубейку, принялась наводить в моей берлоге порядок. А потом взялась за готовку.
За культурную программу отвечал я. Понятно, что ничего кроме очередной киношки предложить я свой гостье не мог. Не Диккенса же нам вслух читать? Я поставил «Калигулу». По сравнению с этим фильмом, все предыдущие, которые смотрела у меня Наташа, были детским лепетом. Сегодня моя гостья приобретет новые познания в области человеческих отношений, причем – не только между мужчиной и женщиной. Ну что ж, девочка она уже взрослая, пусть привыкает к тому, что в реальной жизни все гораздо сложнее.
Глядя на извращения, царившие при дворе римского императора, медсестричка сначала смущенно хихикала, потом стала возмущаться. Признаться, с такой реакцией женщин на «Калигулу» я еще не сталкивался. Впрочем, в прошлой жизни у меня и женщин-то таких не было – красивых, сексуальных и при этом скромных и притязательных. После ужина кино можно было выключить, что я и сделал. У нас с Наташей возникло обоюдное желание заняться кое-чем другим. Спешить нам было некуда. Естественно, в общагу я свою подружку не отпустил.
Утром совершил пробежку, а потом подбросил гостью до больницы. Наташа снова заступала на сутки. Чтобы не тратить время на возвращение тачки к дому, я поехал на ней в школу.
Возникла проблема, где припарковаться. Помог Курбатов. При школе есть небольшой мехдвор, при котором имеется гараж, где стоял старенький «Зил», служивший для отработки навыков вождения учащихся, изучавших автодело. Вот его-то Витек и выгнал под навес, освободив место для моей «Волги».
Мы успели с трудовиком перекинуться парой слов по поводу наших скорбных дел. Как и намеревался, я умолчал насчет странного ночного посетителя, лишь попросил у майора ящик с инструментами для ремонта оконной решетки в тренерской. Все-таки, как ни крути, в ней хранилась самбистская экипировка. Это не секция в Литейщике, где каратисты холенные из обеспеченных семей. Если бы там секцию обокрали, я бы, честно говоря, не так расстроился. А эту… За самбо душой болел, а карате – мода модная. Подумал это и мысленно себя тут же поругал. И там, и там дети! Что я за педагог такой, делю воспитанников на любимчиков
