Сергеевич, добрый вечер! – проговорил в трубке знакомый голос. – В субботу у нас новая поездка. Сразу после ваших занятий в «Литейщике». Подъезжайте к гостинице. Вы знаете – к какой.
– Знаю, – буркнул я.
– До встречи! – сказал собеседник, и в трубке раздались короткие гудки.
Ну вот, снова объявился Илья Ильич. Значит в субботу новый наезд. Интересно, с кого на этот раз Сумароков будет вытряхивать «налог»? Впрочем, не очень-то и интересно. Зато будет, что доложить Курбатову. И то – хлеб. Я лег спать.
Утром снова пробежка и снова я поехал в школу на машине. Когда в моих руках очутился классный журнал восьмого «Г», я посмотрел адрес Юры Веретенникова. Оказалось, что он живет в доме, который соседствует с домом, где обитает семейство Рунге. Ну вот, заодно можно будет и к Карлу заглянуть, если он, конечно, не против. О чем я его и спросил на большой перемене.
– Заходи, само собой, – откликнулся тот.
– Спасибо! С удовольствием.
– Кстати, я покажу тебе некоторые раскадровки, которые сделали мы с Женей Красильниковой.
– Тем более! – улыбнулся я.
Потом я подошел к Витьку.
– Илья Ильич назначил на субботу новую стрелку.
– Отлично! Доложишь результат.
– Обязательно – буркнул я.
На следующей перемене меня вызвал к себя директор. Давненько мы не общались с Пал Палычем. Я зашел в его кабинет. Разуваев кивнул мне и указал на свободное кресло. Я уселся, ожидая, что скажет начальство. Неужто опять какая-то пакость прилетела по моему адресу. Откуда? Из гороно?
Лицо директора выглядело озабоченным, но не хмурым. Он долго молчал, постукивая тупым кончиком карандаша по столешнице, потом вздохнул и заговорил:
– Просьба у меня к вам, Александр Сергеевич.
– Слушаю, Пал Палыч!
– Помощь нужна…
– Всегда готов!
– Что-то не то творится с моей дочкой…
– С Антониной Павловной?..
– Ну а с кем же еще?
– Ну да, конечно… А что именно с ней не так?.. Мы, правда, последнее время мельком только видимся, между уроками, но вроде она все такая же…
– А то, что она одеваться стала иначе, вы заметили?
– Э-э…
Я напряг память и вспомнил, что, последнее время Тигра перестала приходить в школу в джинах и хипповской вязаной кофте с «пацификом» на груди. Наоборот, стала одеваться скромнее Шапокляк. Я не особо присматривался. Мало ли… Может парня нашла, а тот не любит всю эту неформальщину? Бывает.
– Ее словно подменили в последнее время, – продолжал между тем Разуваев. – Тихая стала. Задумчивая… Одевается, как монашка. От мяса отказывается… Разговоры странные ведет… Может в секту какую попала? Есть на западе такая дуриловка, где людям мозги пудрят. Вот и до нас дошла. Да ты и не слышал наверное…
– Нет,
