шеи дается с трудом от этого – жутко. Я не трусливая, если опасность видна, а так, напрягает. «Надо одеться, быстро выйти на улицу». Мне трудно двигаться, еле переставляя ноги выхожу в холл, к эскалатору. Он отключен на ремонт. «Чертов эскалатор – работал час назад. Если, это связанно с загаданным желанием, не смешно». Спускаюсь по лестнице. Путь до выхода занимает одну минуту – мне кажется вечностью. «Большой эскалатор в сто тысяч ступеней…», как самая навязчивая песня не выходит из головы. На свежем воздухе чувство тревоги нарастает от чужого дыхания в спину. Оглядываюсь, ремень сумки со спортивными прибамбасами соскальзывает, толкает впереди стоящего продавца сувениров. Установленные ровными рядами предметы наклоняются, подарочный глобус – падает.
Продавец – коротышка, видимо пытается спровоцировать меня на удар.
– Э – э! – Земной шар с оси снесешь! Землю снесешь!
Протяжный крик заполняет город. Не в себе от ощущения шагов за спиной, с реакцией боксера, реагирую на его взмахи. Сжимаю кулак для защиты челюсти. Свободной рукой, чтобы заглушить писклявый вопль, остановить брызжущие слюни, впихиваю в широко открытый пасть – предмет с прилавка. Взгляд останавливается на ценнике: «восемь долларов», – торчащего сувенира с отвратительного рта. Яркий луч света от освещенного солнцем окна воспринимается, как свет репортерских фотовспышек. Еще секунда, двину сжатый кулак вперед. Слава Богу, понимаю, насколько абсурдная ситуация, разжимаю пальцы.
Подбегает девочка, неожиданно для всех, падает. Маленькие тело скользит по моей ноге. Зрачки становятся неподвижными. Впервые вижу умирающего ребенка. Ее мама старается удержаться, не упасть без чувств, вонзает ногти в меня. Думаю: «Спецслужбы устроили химическую атаку с применением зарина?» Город погружается в тишину. Слышу учащенное биение собственного сердца. «Он меня преследует?», – недалеко от сувенирных рядов, прислонившись плечом к зданию, стоит странный человек: высокий силуэт; лица не видно; волосы собраны в низкий хвост. Глобус летит к нему. Мужчина ждет это, – подхватывает сувенир у самой земли, роняет бумажные листы. Как актер театра пантомимы изображает пластичные движения своим телом. Порыв ветра подхватывает исписанные страницы. Всполошившаяся стая птиц, усиливает шорох бумаги. Точно множество фотовспышек включаются одновременно. Сравниваю шум с ликующей публикой в переполненном зале. Эмоциональная выразительность странного человека, а может боль от появившихся царапин, возвращают меня в реальность. Охваченная тревогой, которая отличается от страха быть причастной к смерти ребенка, она гораздо глубже, опаснее, в ней вижу закономерность каждого присутствующего персонажа. Не могу оценить происходящее. Создается впечатление, что продуманны, неизвестно кем, важные детали. «Что все это означает?»
С этого дня повсеместно происходят необъяснимые события. Дети, достигнув восьмилетнего возраста, в дату
