руками.
– Себе заберу, – вслух решил я, хватаясь за эту красоту, весящую чуть ли не более тридцатника килограмм. Когда я её уже поволок на выход, стараясь не смотреть по сторонам, баба Цао вновь заговорила.
– Иглоголовый… Янлинь…
Я замер, вздохнул пару раз, а затем бросил за плечо:
– Хочу знать, что это было. Но не тороплюсь. В закрытую дверь стучать не буду.
– Она скажет. Или я. Позже, – сухо, но с некоторым облегчением выдала бабуля моей вроде бы уже бывшей любовницы.
Значит, всё-таки человек. Отрадно. Терпеть не могу эмоциональных наркоманов и наркоманок. Романтики и короли драмы обожают засорять окружающим мозги своими ментальными выделениями. И называют это «делиться». Фу такими быть.
Первым делом, лелея мысли о празднике, что должен был нагрянуть через пару дней, я поехал за главным – за подарком. С территории в честь праздника выпускали свободно, продлиться такая халява должна была число до 4-го. Пара часов тряски на автобусе, плотно забитым предновогодними гражданами в тулупах, шубах и прочей весомой одежде, и я вываливаюсь на нужной остановке, вспоминая как дышать. На улице температура-то всего – 6, а одеты все по-зимнему! Та еще душегубка. Через час, сквозь свое огромное нежелание, я уже трясся обратно, вдыхая новый букет ароматов пота, дешевого одеколона, сладчайших духов и копченой скумбрии. Правда, теперь было полегче, потому что у меня за пазухой теперь жил самый настоящий, аутентичный, новенький и крепкий «Walkman»!
Вещь настолько легендарная, что даже я, вообще-то редко слушающий музыку, не смог удержаться. Плеер запал мне в душу с прошлого визита полулегального рынка, а затем не вылезал оттуда, пока вот, не прикупил себе дорогую игрушку. А заодно и с десяток кассет, с удивлением и оторопью обнаружив, что некоторые группы мне знакомы. Названия хитов, конечно, было другими, от чего слегка полегчало. Слишком уж сильно неосапианты прошлись по этому миру в «дикие времена». Тут не бабочки были раздавлены, а сама земля горела.
Слушая один из мировых хитов группы «Humans Kind», называющийся «Heart Over Power», я вспоминал предварительные лекции по истории, выслушанные в институте Пятой Ноги. К стеклу я был притиснут крайне неодобрительно разглядывающей меня гражданкой таких габаритов, что будь мы в капиталистическом обществе, я взял бы с неё учетверенную плату за проезд.
Любой адаптант до момента поглощения светящегося бруска дерева был обычным человеком. С приобретением способностей его жизнь делала крутой поворот, возможности пьянили, в его понимании он вырастал как персона, как индивидуум, и, соответственно, начинал требовать у общества «соответствующего» отношения. Признания его нового статуса. Хотя… не обязательно это было так. Самооправдание для применения силы – вот что неосапианты всегда находили с поразительной легкостью.
Мир тогда затрясся. Террор адаптантов, «охота на ведьм», бегство, месть… несколько лет воплощенного
