меня. Я к декану.
– Что, не сдал? Да не может быть?
Тайвин не удостоил рыжих ответом и направился к мерилу бюрократии Межпланетарного университета. Глядя на расстроенного студента, оказавшийся в кои-то веки на месте декан, как и профессор экзопсихологии парой минут раньше, и слова не дал вымолвить начинающему гению.
– Дайте угадаю: Нордштейн не подписал вам рекомендательное письмо, и вы пришли ко мне за помощью. К сожалению, помочь вам я не в силах. Он, как бы вам сказать… Чрезвычайно принципиальный человек. Но я верю, что вы сумеете найти к нему подход. Время у вас еще есть. А теперь простите, мне надо работать.
Тайвин опешил. Вот те раз. Ситуация как под копирку. И что теперь?
Не став спорить, он задействовал резервный, хотя и очень неприятный вариант – попросить помощи у отца.
Дом встретил привычным очарованием стилизации под викторианский особняк, легким синтезированным запахом дров от экокамина, табачным дымом старинной отцовской трубки и свежестью любимой маминой зелени.
Отец встретил непутевого сына привычной отповедью и обычной проницательностью:
– Судя по твоему виду, тебя наконец-то постиг закономерный провал. Не летишь к Пятой экзопланете? Не буду делать вид, что я этому не рад. Рано или поздно это должно было произойти, и напомню о том, что уже говорил, и не раз. В космосе тебе нечего делать. Твое предназначение и место – здесь, на Земле…
Тайвин не стал дослушивать. Нет, полезного он тут ничего не почерпнет. Оставалось одно – утопиться в алкогольном забвении. Про альтернативные варианты усмирить разогнанную до предельной скорости махину интеллекта он не хотел ни слышать, ни думать. Как-нибудь справится. Как-нибудь.
* * *
Первым делом, придя в бар, Тайвин сел за барную стойку и запросил стакан текилы old fashioned. Здороваться и тем более общаться с осточертевшими за пять лет однокурсниками он посчитал выше собственного достоинства. У него была другая цель. И он приступил к ее исполнению.
Повернувшись спиной к бармену, он отхлебнул порядочный глоток коктейля и принялся задумчиво обозревать пространство бара и посетителей студенческой вечеринки.
Банальные посредственные индивидуумы. Не то, что он. Но что самое обидное, у них-то в жизни, в отличие от него, все получится как надо, пес бы их всех подрал! И у хмыря в неоново-зеленой рубашке из параллельной группы, для него держат место в аспирантуре. И у Лин, первой красавицы, второй после него умницы и главной недотроги всего их курса, интеллекта достаточно, чтобы не прозябать секретаршей у большого босса. И у мальчика-мажора Карла, хотя там как раз мозгов, как у хлебушка…
Да что за пакость в стакане? Тайвин отвернулся от веселящихся студентов и принялся восстанавливать химическую справедливость. Для начала он потребовал все, что могло хотя бы отдаленно напоминать мерную посуду и дорогие его сердцу колбы и реторты. Бармен пожал плечами: он и не такие причуды видывал.
