пришел отмылся. Мать мне все мое парадное нагладила. Нарядный, одно слово жених. Пришел заранее, сел на лавочку, у которой договаривались встретиться. И так хорошо мне стало, вечером жара спала, ветерок с моря обдувает. После порта в парке тишина. Катюша с куклами да играми не достает. Я на спинку скамейки откинулся и через минуту уснул. Сон помню какой-то хороший снился. Просыпаюсь уже ночь почти, батя меня за плечо трясёт, смеется, говорит: «Вставай, алкаш нарядный, домой пошли спать». Я глаза вытаращил не пойму ничего. Почему я алкаш? Сколько время? По дороге-то он мне рассказал, что эта подруга пришла, видит я сплю. Нет бы разбудить, ну мало ли? Так она обиделась, сама додумала, что я по дороге где-то напился и ее красоту не дождавшись, уснул. Развернулась и со слезами домой, нажаловалась матери. Та пошла к моей, говорит: «Безобразие, ваш там пьяный», чуть ли не с бутылкой в руке спит. Придумала, что видели меня у деда Фрола, это наш местный самогонщик был. Он у военных фильтры от противогазов покупал угольные и через них значит самогон свой фильтровал. Говорил: «Высокой очистки продукт!». Мамка конечно сразу не поверила, что я такое учудить мог и отца попросила меня забрать… Вот женщины? Да? – посмотрел старик на отца прищурившись. – Чуть что, сразу пьяный! Как будто мужики трезвые уснуть не могут!
– Да, – согласился отец, сказав это специально громко и протяжно, так чтобы мама услышала.
Мама не громко засмеялась и снова перевернулась на живот. Тут и я решил рассказать о такой девочке из класса:
– А у нас Марина такая в классе, – обернулся я к лавочке. – Она перед каждой контрольной говорит, что Федька или Сашка решить задачи не смогут и за нее двойку получат. Особенно если диктант по русскому языку. А еще придумывает всякие глупости.
«Вот», «да, да», – кивая с серьёзными лицами, в голос, согласились со мной отец и старик.
– У вас, прям, митинг тут начался! – рассмеявшись, подняла голову мама.
Старик с отцом одновременно засмеялись, потом Михаил Александрович снова достал бутылку с водой и отпил из нее.
Папа подошел к покрывалу и, тоже взяв из пляжной сумки бутылку с водой, сел на место.
– Держи, – протянул он мне первому.
На пляже становилось все жарче и жарче. Вода была прохладной, сделав несколько больших глотков, я не почувствовал, что напился и не заметил, что выпил уже половину.
– Ты мне-то оставь, водохлёб самарский, – пошутил отец.
Глава 7
– Митинг, – вдруг еще раз усмехнулся старик на мамину шутку и посмотрев на отца, продолжил. – Шутка не шутка, а они вот так и начинались. Да… Сначала три человека собралось, потом девять. Мне уж шестнадцать было. В городе стало как-то, хмуро что ли? Да и новости к нам приходили одна страшнее другой. Телевизора-то не было и вот один рассказал, другой пересказал. А что там на самом деле происходило, ни первый ни второй не знает.
Старик небрежно махнул рукой:
– То слышали, что забастовки
