лифта там и останется, а он, думаю, нет. Однажды он уже прошел сквозь крепкую стену, значит, ему не составит труда пройти и сквозь толщу скалы.
Вспыхнули третья и четвертая лампочки. Мать спокойно наблюдала за ними. Когда зажглась пятая, Матери Городов заметно напряглись. Вдруг она погасла, и замигали по очереди синяя и зеленая лампочки.
– Он знал, – одобрительно сказала Мать. – Лифт не опустился. Уходите.
В каменной стене распахнулась невидимая дверь. Матери Городов бесшумно исчезли в проеме, и вместе с ними вышли высокие стражницы. Плита качнулась в сторону. Мать, одиноко восседавшая на своем высоком троне, увидела, как потемнели огни в конце длинного коридора.
И снова Эсир предстал перед Матерью, все тот же сгусток мрака, нечто, что не было черным, но было воплощением черноты. Существо около семи футов ростом, отдаленно напоминающее по очертаниям человека.
Тонкие губы Матери улыбнулись.
– Ты стал меньше, Эсир. Неужели часть из тех душ, о которых ты упоминал, покинули тебя?
В ее голове зазвучал голос, говоривший уважительно, но в то же время с легкой насмешкой: «Может быть, так оно и есть; в некоторых душах больше холодного металла, чем человеческого тепла. Но ради блага моей расы две души, которые ты держишь в плену, должны быть освобождены. Ради этого я пришел снова. И может быть, ты и те, кто ждет в пяти соседних каморках, сможете узнать меня получше. Я – сплав миллионов, миллиардов душ, Мать Сарна».
– Здесь нет людей, а сарнам не нужны сказки. – Мать сердито нахмурилась.
«Это не сказка, а чистая правда. Эта чернота соткана из них, возможно, не так, как это поняли бы люди, но все же это их производное».
Беззвучный голос в голове у Матери усмехнулся.
Мать медленно кивнула в знак согласия.
– Души, которые стремились к свободе, и знания. Возможно. Нам нужно перераспределить баланс сил, тебе и мне.
«…твоей расе и моей, – поправило черное существо. – Если бы дело было в нас с тобой, мы могли бы прийти к соглашению в одну минуту. Баланс был бы таков: твоя чаша весов опустилась бы так низко, что никто, ни сарн, ни человек, больше ничего не услышал бы о ней, в то время как моя даже не дрогнула бы».
– Да, – согласилась Мать. – Ты можешь уничтожить меня и останешься жив. Но твоя раса, не считая тебя, погибла бы, а моя бы выжила.
«В том, чтобы высказывать эти соображения, нет необходимости; каждому из нас все это известно. У человека есть одно большое преимущество перед сарнами: как раса люди больше способны к универсальной телепатии. Некоторые из моих людей уже могут разговаривать друг с другом. Я научился и другому способу телепатии – тому, которым пользуются сарны. Я могу говорить с тобой, а Грейт не может».
– Хотя кажется, что он знает, о чем думают сарны, когда находится рядом с нами. – Мать вздохнула. – Об этом я не подумала.
«Совершим обмен. – Эсир мысленно рассмеялся. – Ты хотела изучить, из чего состоит мой…
