Натанович, вы, похоже, совсем лишены чувства собственной значимости. Где ваша важность?
Помнишь «Место встречи изменить нельзя»? Как Жеглов сказал про Ручечника-Евстигнеева: «Он трость для понту носит, солидности добирает». Если человек самодостаточный, для него эта внешняя атрибутика не важна.
А что важно?
Реальные достижения и мнение близких людей. За первое сам себя погладишь. А второе называется репрезентативной группой. Это люди, чья оценка для тебя значима. Она и формирует стиль поведения.
То есть к близкому прислушаетесь, а на замечание чужого человека плюнете?
Зачем загрязнять окружающую среду? На народ плевать нельзя, иначе он тебя смоет. Людей надо любить. Всех. Изначально. Нет хороших и плохих людей. Нет идеальных. Любить людей – значит, признавать несовершенство мира. Все не случайно в мире. И ничего нет лишнего. А то получается: не было б милиции – ходил бы на красный
свет. Чушь.
«Весь мир – театр». Это сказал классик. У каждого из нас своя роль. Своя маска. Только одни – просто актеры, а другие – режиссеры и исполнители главных ролей. Их меньше. Мерен-зон, бесспорно, из их числа.
Лев Натанович, автор сценария вашей жизни – только вы?
Я всегда был занят делом. В школе ходил в кружки. Учился в медицинском – подрабатывал в психбольнице, потом аспирантура, работа на «скорой», написанная диссертация. Потом потихоньку пошел в бизнес.
Теперь сам себе начальник?
Все начальники исчезли вместе с советской властью. Каждый стал предоставлен сам себе. Кто смог, тот выжил. Многие не прошли испытания деньгами. Испытания экономической свободой. Заработали первые большие деньги и куда делись? Знаешь, когда я точно понял, что советской власти нет? Я прочитал в «Коммерсанте» стишок: «Встал я утром в шесть часов с ощущением счастья – нет резинки от трусов и советской власти». Это было в девяносто первом, после путча.
Откуда такой сарказм в адрес советской власти? Это обида?
Обида – непродуктивное чувство. Да и обиженным я не был. И членом партии тоже. Меня не сильно и приглашали. В Чернобыле в 1986 году предложили, но я отказался. К самим коммунистам я отношусь неплохо, многие бывшие «номенклатурщики» работают у меня. А вот принцип коммунизма – железной рукой загоним человечество к счастью – мне чужд.
По душе демократия? Или игра в нее?
Почему игра? Я могу всех своих подчиненных запугать, но что толку? Пусть входят свободно ко мне в кабинет, если это помогает им работать. По мелочам, вроде, не отвлекают.
И вас не раздражает, что они ходят через каждые полчаса?
Нисколько. Меня раздражает, когда они мешают мне отдыхать. Я перекушу за пять минут, уйду в бильярдную, ну ка кого черта идти туда за мной? Приходится закрывать дверь.
Защищаете свое право на автономию?
Всегда.
