нескольких дней он находился в отделении реанимации на грани жизни и смерти.
Обнаружив находившегося без сознания и покрытого рвотными массами Билла, его сосед по комнате вызвал 911. Билла срочно доставили в больницу, сотрудники которой сообщили о произошедшем его потрясенным родителям. Они немедленно приехали в Нью-Хейвен, чтобы быть с ним. Мать Билла сказала: «Я боюсь, что как-то подвела своего сына. Мы пытались сделать все, что могли, чтобы помочь ему, но нам это не удалось». Естественно, мать Билла испытывала чувство вины, к чему склонны все матери. Как только Билл пришел в себя и выписался из больницы, его семья настояла, чтобы он взял в Йеле академический отпуск на семестр и обратился за помощью к психиатру. Вот почему Билл пришел ко мне на прием.
Я пытался вылечить Билла антидепрессантами, обучал его техникам переписывания негативных историй о нем лично и об окружающем его мире и дважды в неделю проводил с ним сеансы психотерапии. Его состояние улучшалось, но умеренно. Он больше улыбался и мог немного посмеяться, но по-прежнему чувствовал себя подавленным и страдал от депрессии. Антидепрессанты – а с Биллом мы перепробовали несколько – практически не влияли на его базовую негативность и подверженность жестоким приступам депрессии. Во время сеансов психотерапии мы исследовали его скрытые жесткие и необоснованные ожидания от самого себя – по сути, я пытался помочь ему переписать его собственный внутренний рассказ, его историю – но это было недостаточно эффективно. Билл исправно выполнял все предписания врача, но наш терапевтический процесс оказался практически безуспешен. Билл никак не начинал двигаться в сторону полного освобождения от депрессии и возвращения в Йель.
Поскольку состояние Билла особо не улучшалось, я рассказал ему об ОФЭКТ, методе, позволяющем увидеть, что делает мозг. Я попросил его подумать над этим. Я надеялся, что ОФЭКТ поможет узнать что-то новое, что мы упускали из виду, о корне проблем Билла. Билл и его родители согласились, и неделю спустя мы провели ему сканирование мозга.
И не зря. Результаты ОФЭКТ показали, что мозг Билла был болен совершенно неожиданным для всех нас образом. Его левая височная доля была сильно повреждена. Мозг Билла не просто находился в состоянии дисбаланса; он был травмирован, даже выведен из строя.
Я знал, что проблемы с височной долей, особенно с левой, могут внести свой вклад или быть причиной возникновения выраженной депрессии и негативных чувств – и даже иногда приступов ярости, которым Билл, к счастью, не был подвержен. Глядя на снимки ОФЭКТ, я понял, почему антидепрессанты не помогали Биллу; действие антидепрессантов на базовом уровне не направлено на повреждения мозга, особенно на повреждения височных долей.
Я дотошно расспросил Билла и его родителей о том, не было ли у него когда-нибудь травм головы. У них не было каких-то конкретных воспоминаний о черепно-мозговых травмах, но зато они рассказали
