глянул на своих друзей. Они время не теряли и были заняты тем, что активно лупцевали посетителей за соседним столом, где после падения пилонца началась суматоха. Шлюхи уже давно с криками убежали к стойке и что-то там кричали бармену, и я увидел, как со стороны дверей VIP-зала поднялся тот самый амбал – он оказался просто гигантом! – и двинулся в нашу сторону.
Я не стал терять времени даром и, одним ударом кулака утихомирив последнего из молокососов, двинулся наперерез амбалу, но, не дойдя до него нескольких шагов, как бы невзначай скользящим движением треснул по голове сидящего за ближайшим столиком какого-то интеллигентного вида мужичка, который в этот момент только поднес ко рту бокал с вином, отчего его зубы с хрустом натолкнулись на прочное стекло. Интеллигент вскочил, зажав рот и что-то там мыча, резко обернулся и, видимо, посчитав, что виновником его трагедии является широкий мужчина с огромной золотой цепью на шее и тупым выражением лица, повторил мое действие. А именно: взял со стола почти полную бутылку красного вина и разбил ее содержимое о могучий и, очевидно, крепкий череп широкого, поскольку тот, в отличие от пилонца, не только не упал, но и с каким-то ослиным тупоумием медленно повернулся в сторону интеллигента. Весь этот эпизод возымел свое действие, и амбал на полпути свернул в сторону разыгравшейся новой драмы. Он за ворот, как щенка, поднял интеллигента, который не переставал хвататься за свой рот и что-то мычать, но тут широкий, с залитым вином и кровью лицом, очевидно, наконец, сообразив, что произошло, тоже схватил интеллигента за полы его пиджака. Амбал второй рукой принялся отталкивать широкого, но с двух боков к нему уже подошли товарищи последнего, которые умом тоже не блистали, но осознали, что их приятному отдыху в компании алкоголя и девочек положен конец. Они окружили амбала и, прежде чем тот успел что-то сообразить, принялись интенсивно мутузить его по ребрам и почкам. Под градом таких ударов здоровяку пришлось выпустить и интеллигента, и широкого и начать активно махать своими здоровенными ручищами.
А дальше понеслось! Я видел, как Лехе прилетело в живот от какого-то коренастого мужичка невысокого роста, который тоже сидел за столом с пилонцем. Мой друг скорчился от боли, но в следующий момент перехватил руку мужичка, занесенную для удара, и с силой притянув его левой рукой, правой, взяв со стола глубокую тарелку с каким-то салатом, разбил ее о голову коренастого. Тот заверещал диким голосом, схватился за лицо, и в этот момент Леха пнул его под пятую точку, да так сильно, что последний даже не знал, что зажимать в первую очередь: лицо или свою задницу? Он сделал несколько прыгающих шагов, а затем грохнулся на пол.
Кирилл пинал кого-то лежащего под столом, а амбал, когда я перевел взгляд в ту сторону, уже держал за воротники, как щенков, тех двоих, что еще давеча отбивали ему бока. Теперь же он, как бы даже не торопливо, размахивался руками во всю их ширь, а затем
