понимаю, чего он хочет добиться. Что он хочет услышать.
И я больше никогда в жизни не буду потакать желаниям Кастила Сноу. Никогда.
Я вскидываю подбородок выше, призывая себя к спокойствию. Впервые с тех пор, как я увидела Кастила, в его глазах появляется что-то наподобие интереса.
Нет, это не интерес.
Скорее садизм.
– Если будешь продолжать на меня так смотреть, я в конце концов тебя трахну. Или ты этого и добиваешься, котенок?
Больной ублюдок.
Я продолжаю терпеливо ждать, когда его порывы угаснут. Такие, как он, любят сопротивление. Слезы, мольбы, крики… особенно крики.
– Ну же, Кэт, – его губы наклоняются к моему уху. – Ты будешь отвечать мне? Или мне пойти и поиграться с твоей сестрой?
Моя температура поднимается до чистой ярости.
Как он смеет… Да как он смеет даже думать об этом?
Я глубоко вздыхаю и толкаю его в грудь, прожигая взглядом насквозь. Но легче было бы сдвинуть грузовик, чем этого мужчину.
– Ей семнадцать, ты больной… ах!
Меня неожиданно хватают за ягодицы, поднимают и придавливают к стене так, что я ощущаю чужую эрекцию. Я машинально хватаю его за плечи и до боли прикусываю губу, когда чувствую нестерпимый жар внизу живота.
– Когда тебе было семнадцать, меня это не остановило. Думаешь остановит сейчас?
Мне требуется все, чтобы оставаться собранной, несмотря на пульсацию, усиливающуюся от его легких толчков.
– Отпусти меня! Какой же ты…
– Ублюдок? – на его губах расцветает жестокая усмешка. – Ну же скажи это. Ты же знаешь, как я обожаю тебя наказывать. Ты скучала по мне, Кэт?
Его прикосновения дикие, почти карающие, напрочь сбивают мое дыхание.
– Нет, – шепчу я, сдаваясь и закрывая глаза.
Лишь бы не видеть темноты напротив.
– Нет? – его дыхание щекочет мою шею. Но Кастил не целует. Лишь царапает жесткой щетиной по коже. – Неужели?
Меня отпускают вниз, не заботясь о том, что я могу упасть. Из-за каблуков левая нога подворачивается, но Кастил ловит меня и вновь прижимает к стене, сцепляя мои запястья над головой.
Невзирая на сопротивление, его пальцы скользят по ткани чулков, задерживаются на голой коже бедра, вырывая из меня судорожный вдох, а затем оттягивают в сторону нижнее белье и проводят по моей киске.
– Я так не думаю, – буднично говорит он, поднимая руку на свет и рассматривая скопившуюся на пальцах влагу.
Я дергаюсь, желая провалиться сквозь землю, но хватка Кастила слишком сильна, чтобы я могла сделать хоть что-нибудь. Прежде чем я начинаю осознавать, что только что произошло, Кастил берет пальцы в свой рот и облизывает.
Те пальцы, которые несколько секунд были во мне.
Черт возьми!
– До сих пор мое любимое блюдо, – его низкий, хриплый голос убивает последние остатки моего самообладания.
