style="font-size:15px;"> На предложение внести поправки в одну из своих пьес, Оскар Уайльд ответил: «Кто я такой, чтобы править шедевр?»
Однажды поутру мудрый человек, запечатлевший нам в назидание эту сцену, проходил мимо людей, которые двуручной пилой старательно распиливали толстое бревно. На обратном пути картина не изменилась, хотя время близилось уже к полудню.
– Почему бы вам не наточить пилу? – удивился он.
– Нам некогда точить пилу, нам надо распилить бревно, – последовал возмущенный ответ.
В древнем Египте перед уходом человека в мир иной ему задавали два вопроса:
– Познал ли ты радость в жизни? Доставил ли ты кому-нибудь радость в жизни?
Не понапрасну ли люди прожили 50 веков, если эти вопросы всё ещё актуальны?
На Ялтинской конференции, обсуждая послевоенные границы Польши, Черчилль при молчаливом одобрении Рузвельта категорически возражал против присоединения Львова к СССР, аргументируя:
– Львов никогда не был русским городом.
На что Сталин возразил убийственным аргументом:
– А Варшава была.
Один болтун, докучавший Аристотелю своим пустословием, спросил его:
– Я тебя не утомил?
– Нет, я тебя не слушал, – ответил философ.
На вопрос о своём самочувствии в столетний день рождения Юби Блейк констатировал:
– Знай, что доживу до такого возраста, я бы больше следил за собой.
В подтверждение довода о том, что в искусстве форма всё, а материал ничего не стоит, Генрих Гейне сослался на ответ портного Штаубе, когда того спросили:
– Почему вы берёте за фрак, сшитый из сукна заказчика столько же, сколько за фрак, сшитый из собственного сукна?
– Я требую плату за фасон, сукно же дарю.
Язычник спросил святого Феофила Антиохского:
– Покажи мне своего Бога.
– Покажи мне твоего человека – и я покажу моего Бога. Покажи, что очи души твоей видят и очи сердца твоего слышат, – последовал ответ.
Философ спросил Антония Великого:
– Отче, как ты можешь быть счастлив, будучи лишён утешения, подаваемого книгами?
– Моя книга – это природа сущего, и когда хочу читать Слово Божие, эта книга всегда передо мной, – ответил праведник.
В сухом остатке от институтского курса автора осталось только отечески снисходительное добродушие нашего умудрённого жизнью декана Петра Марковича Бугая по отношению к нашим, как нам тогда казалось, лихим и весёлым студенческим проделкам. Сегодня, спустя пол века, я понимаю, что он подтрунивал над нами, пряча под маской лукавой строгости, воспоминания о своих былых, видимо, куда более лихих студенческих проделках. А своё добродушное отношение к студенческому куражу он, судя по всему, перенял… у своего декана… В феврале 1974 года мне (единственному студенту) выпала честь присутствовать на банкете по поводу 70-летия профессора Куколева Г.В.7
См. В.Н.Коваль «Эволюция мудрости», Белгород: ИПЦ «Политерра», 2020, стр. 279
