видимо, призванный изобразить рычание, и поплёлся следом. Дверь захлопнулась.
Юташ отпустил цепи, ударил кулаком в стену. Заговорил, не поворачиваясь:
– Мы тридцать два года вместе. И тридцать лет она его вот так уводит. Чтобы меня не тронул. А сделать ничего не можем, я ему принадлежу. Пока Мила не появилась, шкура зарастать не успевала. Как у него объект не шёл или он напивался, так сразу сюда. Сука, талантливый архитектор ведь, по его проектам полгорода построено, и всё через мою спину. А с ней у нас как-то сразу получилось, сперва просто помогала, чем могла, а потом… Год его истериками изводила, чтобы ей подарил. Не согласился. Во всём ей уступал, а тут упёрся. Тогда она вот это придумала. Изображать, что сама уже на мне оторвалась. Когда трезвый, он понимает, что лишнего нельзя, добить может, а как напьётся, уже безразлично, не остановить. Только на секс поддаётся. И всё рвётся чтобы при мне, как догадывается о чём-то. И, что самое интересное, он её любит, действительно, любит. А она меня. Вот такой заворот. Всем плохо, и ей хуже всех. Его жалеет, злится, но жалеет. За меня боится. Из-за себя страдает, что стареет, а я это вижу.
– Что ты ей обещал? – ответ на этот вопрос я знала, даже не догадывалась, а именно знала, но всё равно его задала.
– Что, если получится сбежать, никогда сюда не вернусь, не буду искать возможности с ней встретиться, – Юташириэль, наконец, повернулся. – Алдариэль, Мила тебя давно найти пытается, как на Прощальной увидела, да слухи про призрачных эльфов пошли, так и начала разыскивать. Только безуспешно. А с этим новым указом совсем изнервничалась. Мне за эти годы, что с ней, редко доставалось, только если он находил время, когда её дома не было, и то терпимо. Для Милы каждый раз кошмаром был, а тут перспективу подогнали не из лучших и выхода нет.
Первый раз мы забирали эльфа, одетого в нормальные вещи. В надежде на чудо Милария обеспечила его всем необходимым. Жалко её было до слёз. И его тоже. Хотя о своих чувствах он не сказал ни разу. А вот мужа Милы у меня пожалеть не получалось. Любил он или нет, но жестокости его это не отменяло.
После этой ночи моя вера, что не все люди такие, как на Прощальной площади, стала расти. Хотя больше ни с кем, похожим на Марека и Миларию, во время спасательных рейдов нам встретиться не довелось. Но была ещё Симария, были те, кого показала мне Старшая, должны были быть и другие.
А ещё я снова и снова благодарила Великих за то, что мне не придётся уходить от Алдара, чтобы не стареть у него на глазах. И еле дождалась, когда все группы доберутся до Леса, мы вернёмся домой и сможем побыть наедине.
Через два дня тропы пустили Шерина. Все думали, что на радостях он проторчит на них пока не свалится без сил, но Шериниэль лишь проверил свои возможности, а в очередной рейд пошёл с нами, стажироваться в новом качестве. На шесть групп сил к него ещё не хватало, но с тремя вполне справлялся.
Остаться незамеченной наша деятельность не могла. Портрет Алдариэля не сходил со страниц газет и экранов маговизоров, награда за поимку принца выросла в десять раз. Количество охранных заклинаний на домах, где содержались рабы, должно было прилично обогатить их производителей, Зинка советовала
