внезапно свалившейся боли, она оглядывала Алёну с головы до ног, в поисках ссадин и синяков. По видимым частям тела ничего подобного замечено не было. Школьница стояла в длинным домашних брюках и широкой футболке, скрывающих половину тела, так что полностью быть уверенной, что они не скрывают побои было нельзя. Дальше внимание учительницы переключилось на лицо, и вот уже оно выдавало вне всякого сомнения в подростке неприкрытое отчаяние, но чем оно было вызвано понять с первого взгляда трудно.
– Ты одна дома? – спросила классный руководитель.
– Да, мама на работе, придёт позже. А что, вы к ней пришли? – со страхом промямлила ученица.
По мгновенной перемене было очевидно, что Алёна до одури боится матери, за мгновение она стала очень бледной, её глаза впали в глазницы, руки как жёсткая тетива распрямились и вид приобрёл болезненные очертания.
– Нет, к тебе. Даже хорошо, что твоя мама на работе, – сняла градус напряжения Мария, – Мы можем поговорить?
Алёна кивнула и предложила учительнице переобуться в мягкие домашние тапки, а когда приготовления для прохода закончились, они обе продвинулись вглубь квартиры. Ученица провела гостью в свою комнату и закрыла за собой дверь, как будто считала, что это необходимо. Мария Ивановна огляделась медленно, чтобы ничего не упустить из виду. Комната была самая обычная, на стенах висели плакаты известных групп, по полу валялось несколько вещей без места, а на столе грудой лежали учебники. В отличие от других частей квартиры, что удалось заметить по пути сюда, здесь хотя бы царила жизнь, не было приторной идеальной чистоты и зловещей отчуждённости места. Пригласив сесть учительницу на офисной стул, Алёна устроилась на кровати и принялась перебирать пальцами от волнения.
– О чём вы хотели со мной поговорить? – спросила Яковлева.
– Ты не появляешься в школе… – стала объяснять Мария Ивановна.
Алёна поглядела вверх, а потом через голову учительницы в окно, выходящее на улицу, где без перерыва проезжали машины, издавая бесперебойный шум. От того, что окно в комнату стояло на проветривании гам от дороги усиленно вторгался в разговор.
– Ну, и что, я заболела. Вы, что к каждому ученику приходите на дом, чтобы узнать, почему его не было? – сказала молодая девушка холодно.
Скорее всего дело и правда было в болезни, Алёна выглядела нездорово и не только из-за бледности кожи. Ученица, некогда выделявшаяся внутренним сиянием, совсем потухла, вокруг глаз образовались припухлости, а кожа не отдавала былым блеском и дело не только в отсутствие косметики. Можно было со спокойной душой отправляться домой, ведь школьница жива и относительно в порядке, не стоило задерживать здесь надолго, лучше уйти до прихода матери Алёны, но Мария не спешила покинуть квартиру.
– Честно скажу, я и не собиралась тебя навещать. Меня попросил Фролов, сказал, что ты можешь быть в опасности. Он за тебя сильно волнуется,
