style="font-size:15px;"> И теперь в самом центре большого танцпола весело «отжигала» совершенно счастливая и беззаботная девушка. В такие моменты она полностью отдавалась музыке и своим ощущениям. Её затуманенное сознание тонуло в мире звуков, отдавая покорному телу один главный приказ – танцевать.
Но сегодня, даже сквозь пелену алкогольного тумана мысли Мирославы снова и снова возвращались к Максиму и его подруге. И как бы Мира не отгоняла их, перед глазами всё равно постоянно всплывала картина подсмотренного ею поцелуя.
Вокруг крутились какие-то парни, кто-то предлагал ей выпить, некоторые танцевали рядом, но она будто и не замечала их вовсе. Все эти люди казались ей серыми и безликими тенями. Картинками. Она смотрела на них, а видела перед собой лишь размытые силуэты. Именно поэтому и решила отправиться домой, не дожидаясь закрытия заведения.
Несмотря на то, что язык её заплетался, Мире удалось самостоятельно вызвать такси и даже не уснуть по дороге, что уже было подвигом. Но вот идти на каблуках она уже не могла. Ноги совсем не слушались и то и дело норовили зацепиться друг за друга. Пришлось ей разуться и продолжить путь босиком.
И, возможно, она бы так и доковыляла до своей спальни, благополучно рухнула бы на кровать и уснула не раздеваясь, но… Проходя мимо бассейна невольно повернула голову в сторону гостевого домика. В этот момент Мире вдруг показалось, что она мгновенно протрезвела. Ноги сами понесли неугомонную девушку в сторону от намеченного ранее маршрута. Туда, где у самой воды виднелся мужской силуэт, в котором пьяная Мира безошибочно определила Максима.
Глава 7. Попытка перемирия
Этот день для Макса получился каким-то слишком насыщенным и богатым на противоречивые эмоции. И лёжа в темноте в своей кровати он никак не мог заснуть. Вспоминал, анализировал, но всё равно не понимал, что же сделал неправильно?
Ему было не по себе. В душе билось странное чувство большой ошибки. Будто он что-то сделал не так, поступил неправильно, просчитался. Максим не понимал это состояние. Он вообще старался всегда прислушиваться к своей интуиции, и, кстати, она почти не ошибалась.
Ещё в детстве, когда его забрали в одну семью, а Машу в другую, он несколько месяцев терзался подобным ощущением неправильности. Это чувство съедало его изнутри, хотя взрослые в один голос твердили, что мальчик просто пока к ним не привык и тоскует по сестре.
Помнится, тогда его хватило на год, после чего Макс просто сбежал. И хоть в те его восемь лет добраться до родного детдома было почти нереально, но он всё равно это сделал. А когда через неделю после его возвращения туда же привезли Машу, гнетущее чувство ошибки исчезло окончательно.
С тех пор Макс всегда прислушивался к себе, к своему внутреннему голосу. Будучи маленьким, он был уверен, что так с ним говорит его Ангел-хранитель. Что тот просто-напросто не может появиться перед своим подопечным и сказать всё прямо, поэтому и посылает такие вот сигналы. Намёки. А когда Максим
