любовью промочил берёзовый веничек, затем поддал ещё парку, выплеснув воду на раскалённые камешки. И приготовился ударить себя. Да так, чтоб бесы толпой начали из него выскакивать. Ох и покажет он им сейчас!
Но внезапно дверь распахнулась, и в помещение ворвался барон Рукосуев.
– Вот это встреча! – воскликнул барон.
– Конечно, Рукосуев, это же моя баня, – начал возмущаться Петушков. – Как ты вообще сюда проник?
– Слугу подкупил, – спрятал бегающие глаза барон.
– Вот ирод проклятый! Уволю его! – загрохотал Петушков так, что у барона заложило уши.
– Я был очень настойчив! А всё дело в том, что дело у меня срочное, – выпалил Рукосуев.
– А дело твоё, мать твою иттить, не может подождать до вечера? – пробурчал инквизитор. – Нет у меня настроения сейчас что-то важное обсуждать.
– Не может подождать! Вот совсем никак! – умоляюще посмотрел на него барон.
– Ладно уж, Рукосуев, по старой дружбе выслушаю, – крякнул инквизитор, поворачиваясь на горячей лавке. – Садись и выкладывай, что у тебя там за катастрофа мирового масштаба.
Барон присел на деревянную лавку напротив инквизитора и решил начать без долгих отступлений, которые он так любил.
– Вы знаете, что у нас в городе появился некромант? – с тревогой посмотрел он на инквизитора.
– Ну и чего? Эка невидаль, – пожал плечами инквизитор.
– Но как же… они все рано или поздно сходят с ума! – воскликнул барон. – Вы бы только посмотрели, с чем он ходит. Стульчак! А на плече у него хер пойми, что, да ещё и курит. И челюсти… Я бы такому не доверял. И даже бы посадил в темницу.
– Ну-ка, ну-ка, кто там курит, и чего за стульчак? – глаза инквизитора заблестели от интереса.
– Понятия не имею., – вздохнул Рукосуев. – Но нечисть с ним ходит. И он весь этими.. как их… проклятыми предметами обвешан. И ещё городским продаёт!
– Во дела-а-а! – удивлённо протянул инквизитор. – А я-то тут при чём?
– Так, в темницу его надо! – воскликнул в сердцах барон. – Чтоб народ не развращал!
– А сильно развращает?
– Сильно! Сам видел. Очень сильно! – приложил барон руку к сердцу. – Может, вы его в допросную, а я вам пожертвование на нужды великой инквизиции?
– Вот с этого и надо было начинать, Рукосуев! Завтра же к нему наведаюсь!
– Только это… он очень опасен, – добавил барон.
– Тогда и пожертвование должно быть соответствующее, – ухмыльнулся инквизитор. На его рыхлых щеках появился румянец, а это верный признак, что банька удалась.
– Обижаете! – улыбнулся по-лисьи Рукосуев.
– Не обижаю, а оцениваю риски, – ввернул словцо Петушков. – Наверняка некромант опасен, раз не справился своими силами.
– Откуда вы… – побледнел барон.
– А я всё про всех знаю! Понял? – подался вперёд инквизитор. – Мне Единый всё говорит.
– Странно,
