этот лысый упырь приходит с матерью ко мне. Смотрит такими маслеными глазками, будто хочет раздеть и на кровать повалить. Я с ним даже оставаться одна боюсь. У тебя хоть парень есть, а у меня ещё никого не было. Жора придурок. Пройдёт мимо и как бы нечаянно рукой заденет. Вот вроде ничего такого, и матери не пожалуешься, но, блин, противно так.
– Же-есть, – протянула потрясëнно подруга. – О, блин, лысый идёт. Зря мы его вспомнили.
Я проследила за взглядом подруги и действительно увидела Георгия. Отчим направлялся к нам.
– Домой пошли, мелкая. Разговор есть, – буркнул мужик, не здороваясь.
– Я с тобой, Ася, – подруга вскочила с лавки.
– Тебе там делать нечего, – сказал Жора, потом почти крикнул. – Не сиди, мелкая! Дело серьёзное!
– Позвоню через полчаса, Юль. Погуляем ещё, – сказала я.
Всё же пошла в подъезд и поднялась домой на лифте. Радость мигом исчезла, сердце забилось в тревоге. Что могло случиться? Где мама? Почему она вместе с отчимом не пришла?
Жорик запрся в комнату, не разуваясь. Я поморщилась, но промолчала. Потом он сел на диван и достал телефон.
– Смотри, придурочная. Это ты виновата.
Отчим показал мне телефон. Там было фото мамы, которая лежит на белых простынях. Её лицо всё в кровоподтëках и сильно опухло.
Видно штатив для капельницы.
– Мама в больнице?! Почему я в этом виновата?! – воскликнула я.
Жора подскочил, взял меня за горло и сжал.
– Ты совсем тупая?! Мозги куры склевали?! Мать просила помочь мне?! Просила! Продали бы квартиру, и ничего этого не было бы! Я обещал отдать вам деньги, как дом купят! Ты отказала, корова тупая! Теперь получай! Подкараулили Любу вечером после работы и избили! – закричал Жора.
– В полицию надо обратиться, – прохрипела я.
Отчим меня отпустил, и я чуть не упала. Села на диван, стала потирать горло и глотать воздух.
– В полицию? Ты же не в курсе. Владелец машины – сын шишки из местного отделения. Теперь иди, заяви ему на сынка. Угадай с трёх раз, кто быстрей за зону поедет: он или ты? Найдут какое дело пришить. Я не скрываю, сидел за дело. Но и невинных по тюрьмам повидал. Схватили тебя, дело закрыли, в суд отправили, звёздочку на погон получили. Отработанная ещё в девяностых схема. Ты потом можешь в суде кипятком ссать, доказывая, что не верблюд – всё равно на зону поедешь. Пострадавший сказал, что потом хуже будет. Он же ещё травмы получил. Вот так. Я из-за тебя на зону не хочу, мелкая. Мать ещё раз, не дай Бог, пострадает или ты.
Отчим мерил шагами комнату. Я смотрела на него круглыми от шока глазами. Маму было жалко. В полицию идти, по словам отчима, нельзя. Квартиру продавать? Ради лысого я на это не пойду. Только вот не хочу, чтобы мама опять пострадала. На глаза навернулись слëзы.
– Маму можно навестить? – всхлипнула я.
– Хоть сегодня. Время ещё есть. Она в относительном порядке. Продержат дня два и выпишут дома синяки долечивать. Не реви, мелкая, всё хорошо
