течение месяца Одриан следовал подсказкам своего волка. И все у него стало получаться. Ежедневные поединки, которые устраивал отец, юноша выигрывал не магией, как все остальные, а стратегией и выносливостью. Сверстники не понимали, что изменилось в нем, и по-прежнему считали своего соплеменника не таким, как все, но они начали уважать его.
В следующую встречу с Богиней мальчик научился перевоплощаться. Это был новый потрясающий опыт. Сначала, когда юноша почувствовал себя в теле зверя, он начал баловаться и радостно прыгать. Но Луноликая остановила его предостережением:
– Зверь – не игрушка, ты должен научиться управлять им и быть с ним заодно.
Под ее бдительным руководством Одриант подружился со своим волком, и мало-помалу мальчик и зверь стали единым целым.
Также Богиня рассказала, что полюбить он сможет лишь раз и ту, которая ему предначертана.
– Зверь подскажет, кто эта девушка, волк не ошибется, – уточнила Луноликая, – ее душа будет родственна твоей, вам будет хорошо вместе, вы будете дополнять друг друга. Но это позже. Сейчас тебе надо вырасти и стать достойным и благородным правителем этих земель.
С того дня прошли годы. Юноша повзрослел и стал тем, кем ему было предназначено стать по рождению. Мир Грамм увидел правителя, какого еще не было никогда: сильного, мудрого, справедливого. Наступило золотое время.
Истинная
Столетия спустя
Мир Грамм
Верк
На землю, не спеша, кружась большими хлопьями, падал снег. Глядя в окно на медленный танец снежинок, я размышлял о своём новом пациенте. Мальчишку нашли в лесу, на берегу реки, замерзающего. Ребенок спал, обняв свои коленки ледяными руками, на сырой земле возле буйного потока воды. Сколько времени он провел так – неизвестно. Еще несколько часов – и этот сон мог стать для него последним. Он умирал. Слуги принесли мальчика в дом. Согрев, мы восстановили энергетическое состояние ребенка, и уже на вторые сутки пациент очнулся. И казалось бы, все хорошо, но мальчик отказывался есть и пить.
Сейчас он сидел в том же положении, в котором был найден, подтянув колени к себе и обнимая их руками. Взгляд был пустой, его необычайно ясные фиолетовые глаза смотрели в никуда. Я пытался задавать ему разные вопросы, но ни на один так и не получил ответа, ребенок никак не реагировал. Если мы не сможем вывести его из этого состояния, он тихонько угаснет.
Я с силой ударил кулаком о раму окна. Я всегда остро переживал, когда умирали мои пациенты, особенно дети. Внешне старался держаться и хотел казаться равнодушным и спокойным, но мое сердце волновалось о мальчике. Я повернулся и посмотрел на него, как я и предполагал, ничего не изменилось, он никак не отреагировал на моё бурное проявление эмоций.
Скрестив руки на груди, я в очередной раз мысленно начал перебирать все, что знал об оборотнях. То, что мальчик был им, не вызывало сомнений. Обычный ребенок не смог бы пережить такого длительного переохлаждения.
Оборотни
