зовут собаку? – спросил я. Вообще-то не собирался. Собирался промолчать. Пусть себе идет – а я тихо-мирно проживу всю оставшуюся жизнь без таких вот неловких ощущений. Но все-таки я заговорил, почти против воли.
– Борнео, – ответила она. – Ну, как остров.
Я про Борнео никогда не слышал, но решил не подавать виду.
– А, ну да, – сказал я. – Остров. Типа… в океане. – Острова ведь обычно там, верно? В океане. – А как тебя зовут? – Вырвалось само, я не успел удержать.
– Анна-Мари. – Фамилию она тоже назвала, Диаз-что-то-там, но я не расслышал.
– Блин, – сказал я. Что-то слова совсем перестали мне подчиняться.
– Чего? – не поняла она.
Спрашивая ее имя, я надеялся втайне, что она Хая или Эстер. Так ведь нет. Она Анна-Мари. Просто Анна – еще можно было бы на что-то надеяться. Я уже понял по шортам, что она не больно религиозная и уж явно не фрум[12] – не как я. Анна без дефиса еще худо-бедно могла быть еврейкой, пусть и светской. Тут поблизости живут кое-какие светские евреи. В соседнем городке есть реформистская синагога и гастрономия.
Но Анна-Мари? Самое что ни на есть гойское[13] имя.
Когда Анна-Мари дернула локтем и потянула за поводок, над воротом футболки мелькнул крестик. Прыгнул туда-сюда на серебряной цепочке прямо между ключицами. Я смотрел в полном отчаянии.
Она явно опять решила уйти.
– Я Худи, – сказал я.
– Худи?
– Типа, как свитер. – Я сделал движение, будто накидываю на голову капюшон.
Анна-Мари протянула мне руку для пожатия. Я посмотрел. Пальцы тонкие, ногти аккуратно выкрашены в аквамариновый цвет. Аквамарин. Анна-Мари. Страшно хотелось пожать аквамариновую руку Анны-Мари. Я оглянулся – не видит ли кто. Никого. И все равно не смог. Бар-мицва позади, мы с ней не женаты, дотрагиваться до нее нельзя. Так и таращился на ее руку, пока она ее не убрала.
– Ладно, Худи, нам с Борнео пора.
– А ты тут неподалеку живешь? – спросил я.
– Нет. Я, типа, на такси сюда езжу с собакой погулять.
Я рассмеялся, напряжение слегка спало.
– Дурацкий вопрос, – сказал я. – Приятно было познакомиться, Анна-Мари.
Она сделала шаг, потом оглянулась и вытащила телефон.
– Кстати, у тебя какой ник в Инсте? Подпишусь.
Я знал, что она имеет в виду Инстаграм[14] – приложение для фотографий, которое устанавливают на смартфоны. Мне им пользоваться не разрешалось, но я не хотел об этом говорить. Полез в карман, достал свой телефон.
Увидев его, Анна-Мари прямо засияла. Улыбка озарила все ее лицо. Потом раздался смех.
– У тебя «раскладушка»? – удивилась она. – Так, постой. Минутку. Я должна это сфоткать. Кассиди вообще не поверит.
Я улыбнулся в камеру – приятно, что Анна-Мари мной заинтересовалась. Потому что и я ею заинтересовался.
Фрум – «набожный». Так называют людей, строго придерживающихся традиционных еврейских установлений и ведущих полномасштабную религиозную жизнь.
Гой (гойка) – слово, обозначающее нееврея. Имеет легкий отрицательный оттенок, но скорее в смысле «не наш человек». Куда более отрицательное – шейгец (шикса), о чем речь будет ниже.
Деятельность продуктов компании Meta (Instagram и Facebook) запрещена на территории РФ.
