уже в окончании однодневного приема, Минин пообещал Роту всяческое содействие в поиске «необходимых ему раковин». Алексу безумно все понравилось и ему было несколько неудобно, что он мог заподозрить Рота в чем-то «нехорошем».
В аэропорту Минин, во время ожидания вылета, купил статуэтку из чароита – местного минерала в стеклянной кубышке на память об Северобайкальске. Он обменял купленный Ротом билет бизнес-класса на эконом, так как совсем отвык от настойчивости обаятельных девушек и боялся, что за три часа полета станет «пьяным и глупым» до безобразия. А в “экономе” за время полета он отлично отоспался и прилетел во Владивосток уже в «рабочем» состоянии.
Следующую неделю Минин усиленно готовился к отправке уже партии ракушек. Он реально ее купил (правда не дорого) на китайском аукционе и реально сделал ее анализ. Результаты, правда, исказил. Так же как и документы об оплате. В субботу он пошел к своей невесте Насте, которая вернулась из рейса. Она была его лаборанткой и он отправил ее в краткосрочную экспедицию на морском траулере для контроля ловли гребешков, что было необходимо для повышения по службе.
Они весело провели время и уже в конце вечера, рассматривая видео сделанное на траулере, Минин обратил внимание на матроса обрабатывающего выловленных гребешков и мило рассказывающего что-то Насте. «Кто это?» – спросил Алекс. «Да это Митька, матрос наркоман. Ты что ревнуешь?» – весело спросила Настя… «Брось. Он олух и бездарь, хотя, хороший обработчик гребешков». Но Минина буквально приковало к экрану: он увидел как обрабатывает пойманные раковины этот Митька. Этот характерный зажим и поворот кисти при раскрытии раковин. Он видел это профессиональное движение и раньше, так как тоже ходил в экспедиции. И видел его совсем недавно… Но где? Он вдруг вспомнил, где – В замке, в Северобайкальске. Рот также вынимал раковину из шкатулки. Минина обожгла мысль: «Неужели Рот – бывший матрос траулера?»
На следующий день, Минин скачал со своих очков Leicavid видеофайл посещения замка. Он всегда ходил в этих очках со встроенными линз камерами записывающими видео в еженедельном режиме. Записывали они хотя и в искаженном выпукло-растянутом виде, но эти очки, в отличие от абсолютного большинства специальных видео очков, работали в постоянном режиме и без потребности в сторонней энергии. Расшифровка записей была трудоемкой и долгой. Такие очки не отслеживались как «шпионское оборудование» и были фактически разновидностью обычных электронных коррект очков. Видео с этих очков нельзя было предъявлять в качестве улик и поэтому они имели крайне ограниченное распространение.
Минин прокрутил несколько раз расшифровку. Да, сомнений не было – то же самое движение, характерное для обработчиков раковин гребешков.
Он срочно приехал в институт, вошел в архивы института и сделал задание институтскому искусственному интеллекту: сравнить лица членов экипажей всех судов для ловли гребешков
