невероятные, загадочные, пугающие события – впереди. Тайна? Опасность? Шок и трепет!
Она спала и не слышала: Гектор вернулся спустя полтора часа, сам открыл дверь (ранее он вручил Кате ключи от своего дома в Серебряном бору, а она отдала ему вторые ключи от своей квартиры). Он успел побывать в круглосуточном супермаркете и на рынке – уже в пять утра у торговцев, выкладывавших товары, можно приобрести все необходимое: фрукты, овощи, цветы. Гектор бесшумно прошел по коридору, стараясь не потревожить Катин сон, загрузил картонные сумки с едой в холодильник. Оставил и на пороге спальни сюрприз для Кати.
Ее волосы разметались по подушке, дыхание было ровным. Гектора захлестывала волна нежности к ней. Он смотрел на нее, спящую, долго. Затем повернулся и столь же бесшумно покинул квартиру.
Катя проснулась в десять. Встала и увидела на пороге спальни коробку с белыми орхидеями. Их и привез Гектор. В цветах она нашла от него записку:
Своей прекрасной розе с веткой миртовой она так радовалась. Тенью волосы ниспадали ей и на спину. Если все же ее мог коснуться я! Меж стеблями свежераскрытых цветов я положил ее… Я поступлю как велишь; желание влечет меня под верх венечный…[6]
Архилох, античный поэт, любимый Гектором Троянским, как и Гомер. Катя спрятала лицо в белые орхидеи. В дверь раздался звонок – она полетела открывать Гектору. Он не воспользовался своим ключом, хотел быть встреченным ею на пороге.
– Привет, как обещал. Ты проснулась – я здесь.
Он переоделся в черный костюм и белую рубашку. Галстука нет, ворот расстегнут. «Значит, успел и домой заглянуть, – отметила Катя, – неугомонный. Сто дел разом…»
– Гек, спасибо за орхидеи. Мои любимые, белые. Где ты их взял на рассвете? – спросила она.
– Я тебе звезду с неба достану, не только цветы.
Он не улыбался, он был серьезен. Смотрел так, что у Кати внутри все переворачивалось. Вдруг, решившись, шагнул к ней вплотную.
– Гек, Гек… Пойдем завтракать. – Катя старалась удержать его, иначе они… Стихами любимого грека он высказал ей то, о чем думал уже постоянно, неотступно, а она пока не разрешала ему выразить вслух.
Он все смотрел на нее. Опустил по привычке взор, усмехнулся – нежность, боль, свет, печаль, тьма, жажда… Нет, нет, все еще нет, от ворот поворот, отвергаешь пока… понял… Ждать, ждать еще… Пока не заживет у меня…
Храня молчание, за тобою вслед иду, Милая, не отвергай! В богатом травами саду причалю…[7]
– Гек, ну пожалуйста, замечательный мой, Гектор Троянский! – Катя сама коснулась его сумрачного лица, заглядывая в глаза.
– Ладно, понял. Весь в твоей воле. Итак, первый пункт нашего плана – завтракневопостель! – объявил он хрипло, театрально своим изменчивым голосом. – В супермаркете плюшек набрал с корицей, с пылу с жару, яблочный штрудель, ягодки – тебе. И котлет свежих, и суп!
Суп – мне.
– Конечно,
Архилох – древнегреческий поэт VII века до Рождества Христова. (
Архилох.
