мысль – узнать бы, что думает по этому поводу сам Палыч. Может, он предпочел бы тихо посидеть в уютной одиночной камере до самой свадьбы, а то и во время нее?
Получить ответ на этот вопрос возможности не было, а под окном уже с намеком рычал мотором разогревающийся автомобиль Фаберженка, поэтому я оставила рефлексию и быстро собралась.
Придется сегодня моим любимым самостоятельно готовить себе завтрак. Ничего, в джедайскую подготовку должно входить умение жарить яичницу, пусть оттачивают и мирные навыки, а не только световые мечи.
Обычно гостеприимная, тетушка ждала в прихожей и даже на порог нас с Борей не пустила – так торопилась.
– Скорее, мы рискуем опоздать! – С этими словами она захлопнула дверь своей квартиры перед моим носом.
Я только успела увидеть Ирку и Вольку: они чинно сидели на стульях за круглым столом. Подруга завтракала, а кот сверлил ее таким взглядом, что человек со слабой нервной системой непременно подавился бы и пал замертво, позволив вечно голодному коту беспрепятственно унаследовать все запасы провианта.
– А? – Уже сбегая вслед за тетушкой по ступенькам, я кивнула на дверь.
– У Ирочки другая задача. – Объяснять, какая именно, деловитая старушка не стала.
Мы спустились во двор, сели в машину. Тетя кивнула Боре:
– Трогай, – и посмотрела на маленькие золотые часики на запястье. – Ах, можем не успеть! На Большой Пушкарской наверняка сейчас пробка, и Невский тоже стоит…
– А нам куда? – спросил наш водитель, аккуратно выруливая к арке подворотни вокруг клумбы с увядающими настурциями.
– На набережную канала Грибоедова, куда же еще? – Тетя сверила свои часики с таймером на приборной доске, убедилась в точности наручного хронометра, поджала губы и поправила тонкую лайковую перчатку, прикрывая запястье.
Стало понятно, что мы едем к Марфиньке.
Не стало понятно, зачем мы к ней едем, да еще в такой спешке.
– Распрягайте, хлопцы, коней, – вполголоса напела тетушка, усилив мое недоумение.
– Только и остается распрягать, – пробормотал Боря, оценивая дорожную обстановку. – Ехать никак не получится.
– Что вообще происходит? – спросила я тетушку, несколько дезориентированная упоминанием каких-то хлопцев с конями.
– А ты не видишь? Пробка! – Тетя Ида мотнула головой, мазнув серебряным локоном по стеклу. – Еще и Каменноостровский встал, как нарочно!
Я глянула за борт – на проспекте и впрямь образовался затык, не обещающий скорых перемен, и решительно толкнула дверцу:
– Выходим. До «Горьковской» сто метров, на метро мы доберемся за десять минут.
– А я?! – крикнул нам вслед, оставшись в одиночестве, Фаберженок, но тетушка не удостоила его ответом, сосредоточившись на том, чтобы просквозить между автомобилями к тротуару.
А у меня
