нет, один спам. – Пусть я тупой, но что ты сейчас имел в виду под спамом: червей, колбасный свиной фарш или это послание во Вселенную? – Успокойся, ты тупой, поэтому тебе должно быть всё безразлично».
Ожидаемое послезавтра уже своим наступлением плеснуло немного оптимизма. На этой волне, вдобавок с браслетом в кармане, Хрусталёв пошёл на встречу.
Участковый пункт был открыт. Он поразил его чистотой и просторностью, из мебели в двух комнатах с пустыми стенами салатного цвета присутствовали стол, стул и компьютер, сейфа почему-то не было. Выделяющиеся белизной чугунные батареи наполняли воздух не только теплом, но запахом масляной краски. На стуле сидела опрятная бабушка в зеленоватом пальто с рыжим воротником из лисы, рассказывая что-то негромким голосом лейтенанту. Судя по всему, жаловалась на соседей, обрывки фраз, расслышанных Хрусталёвым, гласили: «… музыка, одиннадцать часов, голова раскалывается». Увидев Андрея, лейтенант заулыбался, признав в нём своего спасителя.
– Алевтина Фёдоровна, я непременно поговорю с ними, но это, боюсь, не поможет, нет у милиции рычагов воздействия. А сейчас, вы уж меня простите бога ради, я должен идти по службе. Вон, по мою душу и пришли, – добавил он, протягивая Хрусталёву руку для приветствия.
Они без слов обменялись рукопожатиями, Андрей озадаченно, участковый радостно. Бабуля, увидев постороннего, заторопилась к двери, на ходу повторяя фразу как попугай:
– Вы уж, Иван Сергеевич, поговорите, приструните. Поговорите, приструните, Иван Сергеевич.
На пороге она, повернувшись к ним лицом, вежливо попрощалась, слегка наклонив голову в кремовой беретке.
– У вас тут действительно очаг, хочется сказать, культуры. Интеллигентная бабушка, бывшая учительница, по-видимому, вы, Иван Сергеевич, почти Тургенев, – выплеснул лёгкую иронию на лейтенанта Хрусталёв.
– Не только учительница, но и бывший директор школы. А вот с фамилией разочарую вас – Гарёв, – поддержал игривость участковый, сравнение пикета с очагом культуры пришлось по душе милиционеру.
Они вышли из помещения, Гарёв начал закрывать дверь на ключ. Из узкой арки виднелся проспект, люди, идущие в противоположном направлении, бабушка, медленно двигающаяся на встречу с потоком. Вдруг в проходе показался молодой человек, он посторонился, пропуская на выход из дворика бабулю, и энергично направился к ним.
– Вано, ты куда собрался? – поздоровавшись за руки, он спросил Ивана Сергеевича, – а как же мой вопрос, мы же собирались его порешить.
– Игорёк, потом «порешим», хочешь, – пошли с нами, а нет – в шесть как обычно. Человеку помочь нужно, – и, повернувшись к Андрею, добавил, – ну что, идёмте, не передумали ещё?
– Да вроде нет. Это у вас срочные дела, – Хрусталёв кивнул на Игоря, уже спрятавшего руки в карманах чёрного пуховика китайского производства.
– Да какие дела, второй месяц
