положение же… ему негде скрыться…
– За линию фронта!
В кабинете стало тихо.
Хмыкнул Борисов, ощупывая лицо Утолина глазами ясновидца.
– Объясни, – сказал Чащин.
– Доложим, что полковник Шелест ещё ночью убыл с ДРГ в тыл противника для поиска и спасения разведгруппы лейтенанта Баглая, выяснявшего координаты места создания «грязной» бомбы.
Присутствующие перевели взгляды на Чащина.
Генерал озабоченно погладил пальцем щёку:
– Дайте подумать… если и в самом деле послать… а ведь может сработать! Кто-нибудь из твоих людей знает о том, что ты сейчас в штабе?
– Я здесь с вечера, – ответил Шелест. – Последним, с кем общался, был майор Веселов, но это было в пять утра.
– Вот в шесть ты и убыл на задание! Согласен? Похоже, это единственное решение. Через пару дней здесь всё подуспокоится, и ты вернёшься. А там посмотрим. У тебя должен быть безопасный канал перехода.
Шелест сжал зубы, переживая холодок в груди. Канал у него был, но бежать не хотелось, хотя сидеть в СИЗО не хотелось больше.
– Через Белоруссию…
– Баглай должен был вернуться по этому каналу?
– Ну… да…
– Задействуй запасной.
– Запасной – через линию фронта.
– Это хуже, но решаемо.
Пришла мысль о Снежане, пропавшей вместе с мстителями из ЧВК «Бах». Где они? Куда девались, как привидения? Ведь не погибли же, раз не оставили никаких следов…
– Я готов! – выговорил Олег твёрдо.
– Собирайся! Кому из своих спецов ты доверяешь больше? Из тех, кто близко?
Шелест перебрал в уме помощников.
– Лейтенанту Савельеву.
– Звони, подбери экип, доки, всё, что надо, и дуй на фронт в распоряжение командира бригады «Ахмат». Я его предупрежу. Чеченцы помогут вам с переходом.
Шелест встал, помедлил, пожал протянутые руки.
Чащин выбрался из-за стола, подал свою.
– Ни пуха, полковник!
– К чёрту! – Шелест повернулся и вышел, высокий, широкоплечий, ощутимо сильный, уверенный в себе.
– А он не сбежит к немцам? – криво улыбнулся Смирницкий.
Утолин покачал головой.
– Олег человек РОКа! А эти ребята не сдаются и не предают.
Луганск‑23
12 июля, 16 часов пополудни
День. Жарко, душно. Солнце за облаками. Пахнет сеном, землёй, горелым деревом… и трупами.
Холмы, надоевшие лесопосадки, тоже сгоревшие до основания, обугленные стволы деревьев, ржавые и чёрные остовы сгоревших боевых машин, воронки одна на другой и трупы, трупы, трупы…
– Безумство! – выдохнул Ларин, обшаривая поле округлившимися глазами. – Это Луганск?! Не верю! Где мы, командир?!
Тарас, не отвечая, прогуливался по коричневой, с чёрными полосами копоти, траве.
Снежана споткнулась о труп, отскочила.
