не говори. Переживаю только, что скоро кто-то также мучительно помрёт.
– Почему ты так думаешь?
– Чувство нехорошее. Пап, а ты-то помирать не собираешься?
– Вроде не собирался.
– А если без вроде?
– Не собирался.
– Хорошо… Пообещай мне, что не помрёшь.
– Как я могу такое обещать? Смерть может зависеть и не от меня.
– Нет, не может. Человеку подвластно всё и даже смерть ему нипочём; если он захочет жить, то выживет любой ценой. Обещаешь, что не умрёшь?
– Обещаю.
Уайт улыбнулся и, вздрогнув от страха, посмотрел направо. Винин вместе с ним глянул в сторону, – к ним широкими шагами шёл грозный нервный мужчина в сером клетчатом пиджаке. Когда он подошёл ближе, ясно очертились черты лица: острый подбородок, тёмные веснушки, песчинками покрывающие прямой лоб, щёки и веки, светлые неопрятные волосы, собранные в хвост, и тяжёлый хмурый взгляд. Увидев Уайта, он в изумлении остановился, вынул сжатые кулаки из карманов и строго воскликнул:
– Уайт, что ты здесь делаешь?!
Уайт не ответил. Мужчина подошёл ближе.
– Уже одиннадцатый час! Ты почему не дома?! Где мать?
– Я гуляю.
– Ты время видел? – заметив Винина, мужчина нахмурился сильнее и обратился к нему. – А вы ещё кто такой?
– Это мой друг, – сухо бросил Уайт. – Мы гуляли.
– Друг? Почему я его не знаю?
– Я тебе говорил про Модю…
– Не говорил! А ну вставай и быстро иди домой! А вы, молодой человек, объяснитесь, кто таков и почему гуляете с моим сыном?!
– Для начала хочу узнать, кто вы сами такой, – поднявшись, нахмурился Винин.
– Я Демьян, отец Уайта. А вы кто? Имя, фамилию и профессию.
– Модест Винин, писатель.
– Фу, боже, писатель! Да разве это профессия? Понапишите бредней всяких, бумагу портите и детям свой бред в голову пихаете!
– О чём вы вообще говорите?
– Я о том, что книги ваши взять да сжечь надо! Идём, Уайт! Больше ты не будешь разговаривать с эдакими бездельниками, понял?! Если ещё раз увижу тебя рядом с этим бомжом…
Он пригрозил сыну кулаком, в раздражении схватил его за руку и повёл прочь. Уайт через плечо посмотрел на Винина, жестом попросив его ничего не говорить и не идти за ними.
После ухода Уайта я полчаса сидел в парке. Не помню, о чём думал. Вспоминал… (прочерк) В последнее время у меня появились проблемы с памятью. Подозреваю, что это от лекарств, которые я давно перестал пить… (прочерк)
Ко мне подсел извозчик. У него был длинный русый хвост, шрам на половину лица, узкие глаза и хитрая ухмылка. Он снял восьмиклинку, посмотрел в небо и тихо запел. Я никогда не слышал песню, которую он пел, но почему-то запомнил несколько строк…
«Никогда не люби, никогда не будь любим.
Любовью
