кинул ножницы мне в лицо, – сказала я, но не для того, чтобы пожаловаться, а для того, чтобы родитель помог адаптироваться ребенку в новых условиях.
Марат угрюмо глянул на меня, все также исподлобья. Я тут же пожалела, что сдала его. Кто знает, что может сделать с ним этот громадный завоеватель. Кто знает, что вообще происходит в их семье, откуда появился этот хмурый мальчишка-волчонок под стать своему опасному папаше. Они оба производили тревожное впечатление.
– Собирайся и дуй в машину, – сказал отец сыну.
Яр поднялся. Внимательно посмотрел на моё лицо и сделал такое, отчего у меня тут же задрожали коленки, по спине и затылку пробежали мурашки, внизу живота что-то вспыхнуло и это тепло быстро охватило все тело.
Он медленно большим пальцем провёл по порезу и вытер кровь, которая, наверное, снова немного проступила. Внимательно посмотрел на палец и сказал:
– Да, такое недопустимо. Я поговорю с Маратом. Что я могу сделать для вас, чтобы загладить вину?
– Я думаю… – снова активизировалась Люба.
Отец Марата и в этот раз не дал ей договорить и не посмотрел на неё, словно Любы вовсе не существует.
– Ничего не нужно, – прошептала я. – Не ругайте Марата, я уверена, он не хотел этого специально. Просто так получилось. Я хотела, чтобы вы обратили внимание на ребенка, что-то происходит с ним, если случаются такие выпады. Мы найдём общий язык.
Он посмотрел на меня потемневшими от гнева глазами.
Я отступила на шаг.
На его щеках играли желваки. Он так злился, будто я врезала ему под дых.
Что я такого сказала? Что мне за это будет?
Когда он вышел, я наконец вдохнула полной грудью. Верхняя пуговица на Любиной блузке все-таки отскочила. Почему-то сейчас я подумала, что он ни разу не посмотрел ниже моего подбородка. Даже несмотря на то, что я была в этой дурацкой обтягивающей блузке, в которой было на что взглянуть. Всегда в глаза. Я уж не говорю о Любе. Та вообще всегда была магнитом для мужских взглядов.
Ещё под впечатлением от этой встречи я спросила у Любы:
– Слушай, такое дело, можно у тебя переночевать?
– Случилось что-то? – спросила в ответ Люба.
– Ага, не хотелось бы мне сегодня домой возвращаться.
Я знала, что Люба живёт одна. Знала, что и места у неё предостаточно, но она недовольно сморщилась. По глазам было видно, что она пытается найти причину мне отказать.
– Знаешь… – начала она.
– А хотя, не заморачивайся. Вспомнила, у меня же есть вариант, – не дала я ей договорить.
Уж точно не собираюсь я никого упрашивать. Сама справлюсь.
– Можешь поискать контакты матери Марата? С этим, – я показала на дверь, за которой скрылся зверюга, – каши, кажется, не сваришь.
– Поискала уже. Нет у него матери, – ответила Люба. – И зря ты отцу его нагрубила. Может и прилететь.
– Как это нет? Что может прилететь?
– Знаешь,
