попадает второй. А тут и мотив налицо, – проговорила она небрежно.
– Вы что же, подозреваете Андриевского? – изумился Морис.
– Почему нет?
– Он мог просто развестись с ней, если она, конечно, и впрямь надоела ему.
– Развестись легко небогатым людям. А Андриевскому пришлось бы делить имущество с женой. Да и сына…
– Вы сами не верите в то, что вы говорите, – не без иронии заметил Морис.
– Может, ты и прав, – легко согласилась она. – Меня удивляет то, что эта версия не пришла в голову Наполеонову.
– Может, и пришла. Откуда вы знаете?
– Если бы Шура начал подозревать Андриевского, то он бы не разгуливал так свободно по городским окрестностям.
– Шура мог проверить алиби мужа убитой и таким образом убедиться в его невиновности.
– Ну да, ну да, – покивала она.
– По-моему, вы недооцениваете разыскной потенциал своего друга детства, – заметил Миндаугас.
– Что ты, Морис! Я не заслуживаю столь суровых укоров с твоей стороны, – рассмеялась Мирослава.
– В версию с алкоголиком вы тоже не верите? – спросил, проигнорировав ее иронию, Миндаугас.
– Скажем так, – попыталась она уйти от прямого ответа, – я в ней сильно сомневаюсь.
– Тогда, может быть, стоит начать с единственной родственницы Елены Валентиновны Андриевской? – предложил Миндаугас.
– Пожалуй, так и поступим, – согласилась она. – Вот только что-то подсказывает мне, что разговор с младшей сестрой Елены Валентиновны мало чем сможет нам помочь.
– Это все происки вашей интуиции, – пошутил он.
– И не говори! Скоро мне предстоит убедиться в правильности ее намеков.
– Надеюсь, вы не собираетесь прямо сейчас отправиться к Кустовой?
– Нет, я сделаю это завтра утром.
– Но позвоните вы ей сегодня?
– Нет, Морис.
– Завтра утром?
– Я вообще не собираюсь звонить Александре Валентиновне, потому что намереваюсь застать ее врасплох.
– Навряд ли у вас это получится, – заметил Морис.
– Это еще почему? – удивилась Мирослава.
– Потому что, узнав о гибели сестры, Кустовая находится в трауре. И это вне зависимости от того, в каких отношениях она находилась с Еленой Валентиновной при ее жизни.
– Оптимист, – обронила Мирослава.
– Что? – Морис широко распахнул свои серо-голубые глаза.
– С чего ты взял, что Кустовой известно о том, что ее сестра погибла?
– Ну как же, разве Эммануил Захарович… – начал он.
– Я уверена, что Андриевский не звонил Кустовой, – ответила Мирослава. – И знаешь что?
– Что?
– Давай отбросим мысли о расследовании до завтра и подумаем об ужине.
– Об ужине я уже подумал заранее.
– И что на ужин?
– Курица
