Голум. По-моему, красивое имя. Я и сама похожа на одну актрису, Дануту Шафлярскую[2]. И не только я так считаю – мне это говорили еще два или даже три человека. К сожалению, она уже умерла. К сожалению − потому что, пока она была жива, я могла выдавать себя за нее. В клубе для пенсионеров, где у многих плохое зрение, я сходила за кинозвезду. Честно говоря, я выше и худее ее – в основном потому, что мало ем. Не то чтобы я заботилась о фигуре – просто пенсия не слишком большая. Сыну я в этом не признаюсь. Еще расстроится.
– С каких это пор можно входить без стука? – спросила я.
– Во-первых, я не вошел, а на пороге стою, а во-вторых, двери нет.
– Ну и что? Не ваше дело. У меня ремонт.
Голум пожал плечами и ушел.
Ну что мне делать? Можно было бы позвонить сыну, но у него всегда столько дел. Он бы стал за меня волноваться, а ему и так есть о чем подумать: ребенок, работа. Да и что я буду себя обманывать. Сын у меня – хер лысый. Как он мне поможет хотя бы дверь навесить, он же спортом не занимается. Растолстел, щекастый стал, живот висит. Ну да, стресс, слишком много обязанностей, я все понимаю, но когда я его попросила заменить кран в ванной, он три раза приезжал – и то у него нужного ключа нет, то он прокладку порвал, а мне сказал, что кран так просто не поменяешь. А в магазине, когда я его покупала, мне ясно сказали, что с этим краном любой дурак справится.
Вот черт. Мало того что какая-то сволочь меня обокрала, так еще и всю квартиру мне провоняла. Я открыла окно, потому что меня уже тошнило; пора и суп варить. Я так планировала. Потому и поехала в этот чертов магазин. Может, если бы я туда не поехала, сволочь бы меня и не обокрала. Тяжко, вот что я скажу. Но умирать от голода я не собиралась, а ела между тем в последний раз еще утром. Одно яйцо всмятку, как всегда. И еще – не особенно свежее печенье, оно вкусное и дешевое. Неудивительно, что я жутко проголодалась. А на голодный желудок и думается плохо. Так что я потащила проклятую тележку на кухню и стала доставать оттуда покупки. Мне удалось дешево купить много отличных овощей. Помидорчики с бочками, зато цена подходящая. Какая разница – все равно варить. Я поставила кастрюлю на огонь и принялась нарезать овощи.
– Помощь не требуется?
– О господи! Смерти моей хотите?
Меня снова напугал Голум.
– Вы что тут делаете? Будьте любезны уйти.
– Я вижу, у вас квартиру взломали.
– Какой вы наблюдательный. Вам бы на телевикторину.
– Вы в полицию звонили?
Я, прищурившись, смотрела на Голума. Нож мелькал, кроша овощи.
– Я посмотрю, что можно сделать с дверью.
– Ну так за работу. Чего стоите, языком треплете?
– А?
– Я говорю – вот спасибо за помощь. Или вроде того…
– Всегда рад. – Голум, не двигаясь с места, смотрел на меня.
– Хватит любезностей. Дело само не сделается. А пустая болтовня уж точно не поможет.
Голум ушел, и через
Шафлярская Данута (1915−2017) – польская актриса театра и кино.
