style="font-size:15px;"> Пит молча кивнул. К немертвым он относился со всей серьезностью.
Линт открыл было рот, чтобы подтвердить, что инструкцию понял, но тут же опомнился.
– Кстати, я там, еще в том коридоре, следы видел, – громким шепотом вдруг объявил Пит. – От сапог с интересными такими подковками. Прямо себе такие захотел.
Студент уставился на кучера, как на умалишенного, потом чуть расслабился. Чего только люди не городят, чтобы отвлечься от страшного. Сапоги так сапоги. Все лучше, чем в панику впадать от искаженных лиц на картинах.
Скай же понял сразу. Сапоги с вычурной подковкой на каблуке он подарил Нику в первый день отпуска. Волшебник огляделся, но, как и ожидал, никого не увидел. Ладно, если травник считает, что лучше оставаться незаметным – пусть. Хотя с точки зрения Ская лучше бы Нику всего этого не видеть. Будет потом снова от кошмаров просыпаться.
Мысли о друге неожиданно помогли самому волшебнику собраться. Зал, полный чудовищных картин, снова стал всего лишь старым пыльным подземельем. Ну да, с призраками, а так – не намного страшнее некоторых залов в ларежском музее. Да там, пожалуй, и пожутче экспозиции найдутся.
Да, именно на музей это подземелье и походило. На стенах – рамы с картинами и погашенные сейчас волшебные светильники, посреди комнаты, между поддерживающих высокий свод колонн – тяжелые скамейки темного дерева, поставленные так, чтобы удобно было сидеть и любоваться. Скай отогнал мысли о том, что должно быть в голове у человека, приходившего полюбоваться такими картинами. Музей как музей. И не такой уж, кстати, пыльный. Заклятья, вроде тех, что до сих пор хранили древний водовод? Похоже на то. Воздух не слишком сырой и намного свежее, чем в тех коридорах, откуда они пришли. Пол не идеально чист, но слой пыли совсем тонкий. Нужно присматриваться, чтобы различить следы. Запах…
Скай нахмурился, а потом быстро пошел вдоль длинного ряда картин. На лица призраков он не смотрел, только на рамы и самый краешек полотен. Дошел до противоположной стены и замер перед крайней картиной. Дальше на стене еще оставалось свободное место для нескольких таких же полотен, а в углу нашлась еще одна дверь.
Но сейчас волшебника больше интересовала картина. Полотно, запечатлевшее призрак девушки в голубом платье с пятнами крови. На красные пятна волшебник старался не глядеть, на лицо тоже. Только на голубое платье, отделанное серебристыми веррийскими кружевами – по весенней аэррийской моде. Моде прошлой весны. И на мазки свежей, еще весело поблескивающей краски на полотне. Масло сохнет удивительно долго. Кэссия говорила, что иной раз картина может просыхать и полгода, но это в сухом воздухе мастерской. Сколько времени на это требуется здесь? В любом случае – не столетия.
Рядом остановились студент и Пит.
– Надо сообщить в Гильдию, – неуверенно выдавил Линт. – Или запечатывать призраков в картины законно? Нет, такое ведь не может быть законно, правда?
– Т-с-с, – Пит прижал
