Есть даже банка, на которой нарисован голый зад.
– Теперь, когда ты уже знаком с инструментами, – он загадочно улыбается, – время концерта!
Продавец «Фиеста Маркета» поворачивается ко мне спиной, а лицом к банкам-мычалкам. Он вскидывает руки и сосредоточенно наклоняет голову.
– Симфония фермы и скотного двора до-мажор, – объявляет он.
Он выпрямляется, расправляет плечи, приподнимает подбородок. И тут начинается! Его руки летают над банками, хватают их, подбрасывают, переворачивают, ставят на место и берутся за другие. Магазин наполняется голосами десятков животных.
Му-у-у-у! Му-у-у-у! Му-у-у-у!
Кря-кря!
Ме-е-е-е!
Кукареку!
Хрю-хрю-ю-ю!
Бе-е-е-е!
Му-у-у-у! Му-у-у-у! Му-у-у-у!
Продавец носится туда-сюда, подскакивает на месте, жонглирует банками… Его руки словно движутся во все стороны одновременно. Они больше похожи на лопасти ветряной мельницы во время урагана.
Му-у-у-у! Му-у-у-у! Му-у-у-у!
Кря-кря!
Ме-е-е-е!
Му-у-у-у! Му-у-у-у! Му-у-у-у!
Кукареку!
По правде сказать, не совсем симфония, а скорее какофония. Тем не менее я горячо аплодирую маэстро, когда он заканчивает свое выступление. Сам же он вскидывает руки, кивает воображаемой оглушительно аплодирующей публике. Затем, отведя одну руку за спину, а другую прижав к груди, он кланяется направо, потом – налево… Выпрямляясь, он нечаянно задевает стеллаж, и с верхней полки скатывается какой-то маленький предмет, отскакивает от пола и останавливается у моих ног.
Я наклоняюсь и подбираю его. Это обычный ластик. Почти такой же валяется у меня в рюкзаке. Только этот запечатан в обертку с надписью «Волшебный ластик».
Продавец подходит.
– Ух ты! Вот это круто!
– Что это? – спрашиваю я.
Продавец отвечает мне таким тоном, будто я спросил, почему вода мокрая, а огонь горячий:
– Это волшебный ластик. Я был уверен, что давно их распродал…
– Да, тут написано «Волшебный ластик». Но что это значит? Какой-то розыгрыш? – спрашиваю я.
– Никаких розыгрышей, – возражает продавец. – Это для волшебников. Ластик действительно может стереть все, что угодно.
Он поднимает брови.
– Держи! Дарю, – говорит он и протягивает его мне.
Я смотрю на подарок и не решаюсь взять его в руки. Может, это очередная шутка? В чем подвох? Вдруг он взорвется или ударит током?
– И как это работает? – спрашиваю я.
– Проще простого, – отвечает продавец. – Сначала пишешь на бумажке то, что хочешь стереть. Потом стираешь это слово ластиком. И всё! Все, что ты хотел стереть, исчезает! Конец.
Вид у него подозрительно насмешливый. Волшебный ластик? Серьезно? Я правда похож на кретина, который может в это поверить? Но продавец настаивает, и я сую подарок в карман. В дверях он меня
