ближе к храму «Спаса на Крови» располагались ряды уличных художников. Кто-то продавал свои абстрактные или авангардистские картины, нарисованные аэрозолями, кто-то рисовал дружеские шаржи с натуры.
Шарахаясь от первых, как от дезинсекторов, я задержался у художника-портретиста, который рисовал картины на заказ. Он как раз закончил чёрно-белый эскиз молодой женщины. Рисунок получился весьма реалистичным. Довольная заказчица расплатилась с художником. Он профессионально упаковал портрет, протянул свёрток женщине и вдруг заметил меня и застыл. Я на всякий случай оглянулся, не понимая, кто или что его могло так удивить? Художник не сводил с меня глаз.
– Здравствуйте, – поздоровался я с ним, чтобы прервать неудобную паузу.
– Вы?!
– Мы знакомы? – удивлённо спросил я.
– Секундочку – произнёс художник.
Он вытащил из огромной сумки свёрток, развернул и показал мне картину. На этот раз я потерял дар речи. Это был мой портрет со светящимся над головой шаром. В руках была большая книга, которую я протягивал кому-то за пределы картины. На книге красовалось название «Трактат о с … е». Второе слово закрывала моя рука. Видны были только первая и последняя буквы «с» и «е».
– Что это Вы изобразили на картине? – с надеждой спросил я.
– Не знаю… Я проснулся среди ночи, и меня потянуло к мольберту. Рука сама летала над холстом, хотя я и не понимал, что рисую… Только сейчас я понял, что это был Ваш портрет. Может, Вы мне объясните, что всё это значит?
– Хм… Портрет действительно мой… Кое-что из того, что вы нарисовали, уже случилось, кое-что – предстоит в будущем. Девушка-экстрасенс была права. Пока же я сам мало что понимаю…
– Может, этот портрет поможет Вам решить загадку? – улыбнулся художник.
– Дело в том, – замялся я, – что не захватил с собой наличных денег…
– Ладно, подарю её Вам, мне эта картина всё равно не нужна.
Художник тщательно упаковал холст и протянул мне длинный свёрток.
– Спасибо! Не подскажете, что там на книге написано? «Трактат о …» чём?
Художник виновато развёл руками.
– Я нарисовал всё, что «увидел».
– Да…, загадка. Ещё раз Вам огромное спасибо. До свидания.
Картина, возникшая столь таинственным образом, ещё больше убедила меня в том, что я должен написать трактат. Вот только о чём? Зацепка из двух букв уже была. Почему-то подумал, что на улице Рубинштейна я смогу узнать, какое это слово. Пока я размышлял, ноги уже сами несли меня по нужному маршруту.
С Невского проспекта я свернул на улицу Рубинштейна, которую называют главной ресторанной улицей Петербурга. Кто-то подсчитал, что в двадцати семи домах на ней располагаются около пятидесяти питейных и закусочных заведений. Для одних эта улица знаменательна своей архитектурой, чего стоит только «дом-утюг» с башней у пяти углов. Для других
