style="font-size:15px;"> Мы вернулись в четверг. Сразу взошло солнце, все листья распустились, трава на площади превратилась в изумрудное озеро. И так далее. Представьте, как я хочу в Монкс-хаус и как злюсь по ночам – пик гнева приходится на раннее утро – «борись, борись» – позже я забываю, за что хотела бороться, ругаюсь «вот черт!» или «о боже!», вспоминая тот отвратительный новым дом91 на вершине холма – моего бастиона, которым я так часто любовалась во время вечерней прогулки. Сейчас там строят гараж, так что мы окапываемся.
Еще я виделась с Пернель92 и вдобавок к ней с Питером93; она была сердита, а он настойчив, и мне пришлось развлечь их обоих разговором о миссис Хант94 и ее биографии Э. Сиддал95 – явно не то, о чем я хотела говорить. Но эти влюбленные безудержны, как летящие на свет мошки, – им лишь бы чесать языком, пускай и не о Шейле96.
В четверг мы на две недели уедем во Францию. Я намерена вести путевой дневник, чтобы растянуть и запомнить каждый день. Думаю, больше всего мне понравится в Ла-Рошель и я захочу там жить. Сниму дом, буду мечтать о прогулках там на старости лет и высплюсь.
Вулфы уехали из Родмелла во Францию 16 апреля, переправившись ночью из Ньюхейвена в Дьепп, а обратно вернулись 30 апреля. Леонард также вел дневник, подробно описывая их маршрут.
Вставлю сюда, хотя это вряд ли стоит того, свои обрывочные путевые заметки, которые я в основном писала в холоде, сырости, с пледом на коленях. Говорят, это худший с точки зрения погоды апрель за последние 50 лет.
Тот факт, что мы извлекли из этого путешествия столько всего прекрасного, восхитительного и забавного, хотя много часов провели в машине под дождем и сплошными серыми тучами, говорит о состоянии наших душ. После девятнадцати лет брака с августа 1912 года так приятно ощущать эту теплоту, интерес, привязанность наедине с Л. Хотела бы я поисследовать собственные чувства к нему, но из-за лени, скромности, гордости и, быть может, сдержанности я воздерживаюсь от этого – я, которая так несдержанна.
Путевой дневник
в Ла-Рошель,
Брантом и т.д.
16 апреля, четверг.
Ньюхейвен: ужин, отель, недавно отремонтированный в современном стиле. Гости удивляют. Два молодых человека в брюках оказались женщинами. Одна из них – миссис Пилкингтон [неизвестная]. Разговор по телефону: «О дорогая Джуди… я так хочу увидеться с тобой… Этель просто чудесна. Я сегодня легла в 2:30 ночи. Сейчас я в Ньюхейвене». И все же ее походка и жесты мужские; клетчатая рубашка. Никто не пялился. Заказали коктейли. Еще один гость – мужчина, похожий, на Тартарена97: кустистая черная борода, растущая от подбородка; голые лодыжки; морская фуражка, – но англичанин. Другие – молодожены; невеста в объемном вечернем платье. Позвали к телефону. Вероятно, родственники; предположительно, ее. Пожилые супружеские пары вроде нашей расхаживали по залу, общались,
Блик-хаус, или, как ВВ называет его в других местах,
Джоан Пернель Стрэйчи (1876–1951) – четвертая из пяти сестер Литтона, языковед, преподавательница французского языка, директриса Ньюнем-колледжа Кембриджа.
Фрэнк Лоуренс («Питер») Лукас (1894–1967) – английский ученый-классик, выпускник Тринити-колледжа Кембриджа, член общества
Изабель Вайолет Хант (1862–1942) – британская писательница-феминистка. Ее сенсационная и недостоверная с точки зрения фактов книга «Жена Россетти, ее жизнь и смерть» рассматривалась для публикации в «Hogarth Press», но была отклонена и вышла в издательстве «John Lane» в 1932 году.
Элизабет Элеонор Сиддал (1829–1862) – британская натурщица, поэтесса и художница; жена известного поэта и художника Данте Габриэля Россетти.
Шейла Мэйбл Стоуни Клаттон-Брок (1903–1936) – выпускница Ньюнем-колледжа Кембриджа и жена художника Алана Клаттон-Брока. Примерно в 1929 году Питер Лукас разошелся со своей женой и в 1931 году был влюблен в Шейлу.
Главный герой цикла романов французского писателя Альфонса Доде (1840–1897).
