и при Виталине жил, когда та была его женой.
Следователь поблагодарила за чуткое отношение, сказала, что в субботу занята и вряд ли освободится до своего шестидесятилетия. Мать в очередной раз пропела, что очень ее любит, что важно забыть прежнее недопонимание и нужно начать все с чистого листа. Виталина заверила, что обязательно подумает над ее словами.
Когда Дрозд заходила в лифт, у нее в голове возник вопрос: «А не завести ли кошку?»
Глава 5
Исай отправился домой около шести вечера. Он двигался на машине в сторону дома и помнил, что нужно съехать к реке, чтобы утопить улики и искупаться. Солнышко садилось, потому людей на том малоизвестном стихийном пляже на заливе реки должно быть мало, да и вода прохладная. Еще он позитивно оценивал то, что за целый день к нему в офис никто не приехал. Это означало, что его не отследили, не поняли, не разгадали, хотя он сильно и не прятался. Если не найдут за сутки, их шансы уменьшатся. Появятся новые преступления, и смерть несчастной положат под сукно, будут просто иметь в виду, если вдруг наткнутся на что-то похожее.
Но похожего от Исая не будет. Он никогда не повторялся. Он специально подбирал разных людей, с разными взглядами на жизнь, но всех несчастных и уставших от этой жизни.
Он вспомнил девицу лет тридцати, которая хотела научиться играть в большой теннис. Она так эротично стонала после каждого взмаха ракеткой, не важно, попала ли она по мячу или нет. Было понятно, что она ждет молодого и красивого, с кубиками вместо пуза и с длинным языком для проникновения.
Исай даже десять лет назад не мог похвастаться ни тем, ни другим. Но он красиво говорил. А любая женщина, как он был уверен, любит слова и обещания. И та, миловидная, но очень искусственная мадам, несмотря на свою прагматичность, втрескалась. На то, чтобы произвести на нее впечатление, ушло три месяца. Но разве это срок?
Исай сразу заметил в ней нежелание жить. Услышал несчастье в каждом ее слове: «Ролексы» подарили реплику, хоть и дорогую, машину презентовали не с тем цветом кожи в салоне. Жалобы на жизнь, как черное облако, окутывали ее красивую фигуру в мини-юбке, которую принято надевать на корт. Однажды, когда они играли, мадам упала и застонала, давая понять, что икроножную мышцу свело судорогой. Исай подбежал, бросив ракетку, и стал массировать голень. Снял теннисную туфлю, носок и потянул пальцы ее стопы в направлении колена. Боль отступила. Женщина улыбнулась. Грустно, но улыбнулась. Он прижался губами к ее пальцам. Запах был свежим, чистым. Запах означал желание. Прежде всего ее желание хоть как-то спастись от существующей рутины.
Исай видел, что на секунду ее глаза загорелись после секса в раздевалке. Но только на секунду. Дальше она должна была сесть в машину с охраной и поехать домой, к мужу. Сколько бы ни было в ее жизни секса, еды, может быть, наркотиков, тренеров по теннису, юных мажоров – ничего уже не могло привнести в ее существование радость.
Она
