мысли в порядок. Но, его ли это мысли? Его ли это сознание, или кошмар, незаметно для него, каждый раз создаёт его удачную копию? Копию своей любимой мягкой игрушки – марионетки? Через две минуты для Алекса будет ясно, что в этом вопросе, он, в который уже раз забредёт в очередной тупик, и снова ответом ему будет полнейший мрак неизвестности.
Волны страха, ужаса и безумия наконец скрываются, полностью исчезнув в глубинах безмерного нечто. Они, словно цунами, всегда возникали в Запредельном и, обрушивались каждую ночь на берег, наполненный жизнью и смыслом человеческого существования. Цунами всегда оставляет после себя только разрушение, сеет панику и смерть, а вот кошмар оставлял, после ухода, покалеченное сознание и страдающую душу жалкого человечишки, приближая тем самым неизбежность, неизбежность тлена и забвения. Это особенно чувствовалось всем телом. A
Окончательно придя в себя, Алекс, уже по привычке, посмотрел на часы марки “СЛАВА”, с округлённым синим циферблатом и кожаным, чёрным ремешком. Он носил их на запястье левой руки, как подарок от друзей на его восемнадцатилетие, почти три года назад, и за всё это время, они ещё ни разу не подвели его. Вроде простая с виду вещица от тех людей, которые ему заменили семью, а друзья всегда приходят на помощь друг другу и, по – другому быть просто, не может. По этим часам, Алекс сверял не только время, они ещё служили ему и неким ориентиром, и даже маяком, в его безумном, наполненном болью, страданиями и одиночеством, мире.
Часы показывали шесть тридцать семь утра. Ровно семь минут на восстановление и, выход из Запредельного в физическую реальность. Алекс заводил их каждый вечер, перед приходом кошмара, и они еще ни разу не останавливались, продолжая идти даже тогда, когда оказывались в безвременье. Алекс почти сразу обратил внимание на этот очень странный феномен после пробуждения, но и объяснить этот очевидный факт никак не мог.
Уход кошмара снова пробудил в памяти его первые воспоминания. Вот как всё начиналось; тринадцатое декабря одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года. Эта была его первая, и самая жуткая из всех ночей. За окном властвуют пурга и сильный мороз. Алекс, будучи ещё семилетним ребёнком, столкнулся с тем, что не смог бы пережить даже взрослый человек, ибо в ту судьбоносную ночь, сам Цербер посетил беззащитное дитя по “личной просьбе Погибели” в своей многоликой и многогранной застывшей в вечности плоти пустоты.
Кровь застыла в жилах, лёгкие неожиданно сжались, а сердечко испытало невероятные нагрузки. Цербер коснулся Алекса своим дыханием тьмы, и тут же на детском теле стал появляться язык самого Мрака, язык самого Думлука в виде необъяснимых очертаний немыслимого нечто. Алекс видел и понимал это по- своему, как некую жуткую смесь татуировки с родимым пятном, да ещё выжженную самим светом тьмы, и несущей в себе некий тайный, сакральный смысл. Теперь, они будут видоизменятся каждую ночь по воле приходящего гончего Цербера – кошмара. Расшифровать эту абстракцию
