сначала настороженно, потом взгляд его смягчается, и он делает первый шаг в мою сторону. Я тоже делаю шаг ему на встречу, продолжая с ним разговаривать. Он начинает мне мотать головой в знак согласия, и я подхожу к нему и обнимаю за шею. Глажу и уже разговариваю, шепча на ухо. А у меня дежавю, такое чувство, что это уже со мной было, что он мне жалуется, что ему тут все не нравится, эта верёвка, хлыст которым его пытаются гонять. Что ему было хорошо там, на родине, где у него была любимая подруга и они вместе скакали по предгорьям. И что у него был целый табун, а сейчас он один. Я обещаю ему, что его снова будут так же любить, что у него теперь будет новая подруга, ещё красивее и она будет так же им восхищаться, как сейчас я. Я отцепила длинную веревку, взяла его под уздцы, и мы пошли с ним по кругу, продолжая рассказывать друг другу уже теперь только наши секреты. Так я его завила в промывочную, где вымыла и вычесала. А следом повела в его денник. Рацион еды у него был достойный. Я ещё немного побыла с ним погладила, прижалась и попрощавшись, пообещала прийти завтра. Покинула конюшню. Все, кто за этим наблюдал, так и остались стоять, когда я уходила. Андрей Борисович нагнал меня уже на выходе из помещения конюшни. Он шёл молча и только почти на пропускной решил заговорить:
– Сагина Анатольевна
– Можно просто, Сагина.
– Да конечно, хорошо, затушевался он, Вы простите пожалуйста, но как Вы это делаете?
– Простите, но Вам этого так сразу не понять.
– Да, наверное, – задумчиво повторил Андрей. – А Вы не хотели бы у нас работать? Я могу похлопотать. У нас хорошие заработки, да и вообще.
– Да и вообще и у меня достаточно. А пока мы будем встречаться с Вами каждый день. До свидания.
И я покинула территорию элитного конского пансиона. Я ехала домой, мне хотелось увидеть Сабрину. Обнять её.
6. Сабрина
Мне было почему-то грустно. Нет, конь был очень красив, они все очень красивые, просто у каждого своя судьба. Думала я. Так же, как и у человека, в какой среде родится, какое получит условие содержание, такое и определят стойло, либо элитное, либо социальное.
Дома Сабрина была одна, она не ожидала меня увидеть на пороге и растерявшись начала что-то мямлить про Пашу.
– Саба, прекрати. Ты прекрасно знаешь, что у меня с Пашкой ничего не было, так же, как и у тебя. Я одно не могу понять, зачем все так сложно, ну сказала бы, что ты хочешь одна пожить немного в квартире. Почувствовать себя хозяйкой.
– И что, ты бы уехала?
– Да конечно. Мы же сестры. Да мы разные. Но мы сестры, и я тебя сильно люблю.
– А если я тебе скажу, что я вообще хочу одна тут жить? Одна владеть этой квартирой.
– Ну у тебя это не получится. У нас все-таки папа есть и это прежде всего его квартира, а потом уже может быть наша.
– Вот я так и знала, что ты никогда от сюда не съедешь.
– Я тебе тут мешаю что ли?
– Мешаешь.
– Чем?
– Своим присутствием, я хочу тут все сделать так как я хочу. Из твоей комнаты сделать
