неугомонности.
Хант родился в Нью-Кроссе, захудалом районе восточного Лондона, к югу от Темзы. Большую часть своей жизни его отец провел то на забастовках, то в пивной на углу, где обсуждал поводы для жалоб, ради которых стоило бастовать. Когда деньги заканчивались, а жаловаться было уже не на что, он работал в доках Детфорда. Мать Виктора днем работала на бутылочной фабрике, а вечером спускала свой заработок за игрой в бинго. Сам он коротал дни, играя в футбол и падая в Суррейский канал. Как-то раз он на неделю остался в Вустере у своего дяди, который трудился к компании по производству компьютеров и каждый день ходил на работу в костюме. И вот дядя показал Виктору, как собрать схему двоичного сумматора.
Вскоре после этого крики в доме Виктора стали раздаваться чаще обычного, и он переехал в Вустер к своим дяде и тете. Там он открыл для себя новый, невообразимый мир, где исполнялись любые желания, а магия воплощалась в жизнь благодаря диковинным символам и загадочным диаграммам, заполнявшим страницы книг на дядюшкиных полках.
В шестнадцать Виктор выиграл стипендию Кембриджа, где взялся за изучение математики, физики и физической электроники. Он перебрался на съемную квартиру, которую делил с другим студентом по имени Майк; тот увлекался яхтингом и альпинизмом, а помимо прочего, был сыном маркетингового директора.
Когда его дядя переехал в Африку, семья Майка усыновила Виктора, и он стал проводить выходные то в их доме в Суррее, то в альпинистских вылазках с Майком и его друзьями – поначалу в холмах Озёрного края, Северного Уэльса и Шотландии, а затем и в Альпах. Однажды они даже попытались совершить восхождение на Эйгер, но были вынуждены отступить из-за плохой погоды.
Защитив докторскую, он еще несколько лет оставался в университете, продолжая заниматься исследованиями в области математической нуклоники и уже успев привлечь широкое внимание, благодаря своим научным статьям. В итоге ему, однако же, пришлось смириться с тем фактом, что растущие пристрастия к некоторым из наиболее увлекательных и захватывающих сторон жизни плохо вяжутся с доходами, зависящими от исследовательских грантов. Какое-то время он работал на правительство, занимаясь вопросами управления термоядерными реакциями, но в итоге взбунтовался против несведущих бюрократов, которые не давали Виктору жизни, постоянно суя нос в его дела. Он перепробовал три работы в частной отрасли, но в итоге понял, что, делая вид, будто годовые бюджеты, валовая маржа, чистые прибыли в расчете на акцию и дисконтированные потоки денежных средств имеют хоть какое-то значение, не испытывает ничего, кроме циничного отвращения. В итоге, когда ему вот-вот должно было исполниться тридцать, извечно одинокая натура Виктора наконец-то заявила о себе; обладатель редких и общепризнанных талантов, буквально увешанный дипломами, по достоинству оцененный за свои достижения, одаренный наградами и упоминаемый не иначе как с подобающими почестями, остался
