школе, поддерживал постоянную связь с классным руководителем.
Казалось, опасность миновала. Оставался последний год учебы в школе. И вот – судебный приговор: несовершеннолетний Леонид С. на один год лишен свободы. Приговор не только сыну, но и им – отцу и матери.
Беспощадная правда, прозвучавшая неожиданностью в выступлении прокурора: родители «перекормили» сына чрезмерной заботой. Причина постигшего дом несчастья – и в них самих, в их слепой любви к сыну.
На алтарь этой любви они положили все: собственные интересы, здоровье. Это и понятно. Леня был поздним долгожданным ребенком. Родители сделали из него своего кумира.
Этому в немалой степени способствовала болезнь сына. Он перенес тяжелое заболевание, ему было противопоказано любое нервное или физическое напряжение – болезнь могла возобновиться. Щадя сына, родители отказались от какой-либо требовательности к нему, потакали всем его желаниям. Он рос, твердо веря в свою исключительность. И годами воспитываемый эгоизм в конце концов привел к тому, что сын перестал уважать не только других, но даже и родителей.
Он смотрел на отца, у которого от волнения тряслись руки и срывался голос, с поразительным спокойствием. И не было в этом взгляде угрызений совести – видно, даже и теперь он не научился переживать чужую боль. На лицах его соучастников читалось раскаяние, на его – нет…
Когда подсудимым предоставили последнее слово и заговорил Леонид С., я услышала умиленный шепот его матери:
– Смотри, а наш сын красивее всех…
Воистину родительская любовь может быть слепа. Жаль, что порой люди понимают это очень поздно.
Любовь Агеева
Вечерняя Казань, 4 сентября 1980 года
Мы и дети
Миссия защищать
Прежде чем познакомить с повесткой очередного заседания, секретарь комиссии по делам несовершеннолетних Приволжского райисполкома сообщила мне радостную весть:
– Помните, три месяца назад мы слушали Наиля, которого мать отказывалась забрать из интерната? Все в порядке у Наиля: живет с мамой, хорошо учится.
Случай был непростой. Желая образумить мать, члены комиссии решили обратиться к помощи общественного мнения и позвонили в редакцию. Я пришла в исполком сразу же после заседания. Еще не были убраны документы со стола. Члены комиссии сидели опустошенные и разбитые; ходила по рукам склянка с валидолом…
Чужие люди приняли тогда беду одиннадцатилетнего паренька как собственную и постарались сделать все возможное, чтобы у него был свой дом. Сегодня мне вновь предстояло с ними встретиться.
Если для заведующей роно Л.П. Ярославцевой, начальника инспекции по делам несовершеннолетних С.Я. Копича, мастера производственного обучения СГПТУ-51 Е.И. Александровой, методиста районного Дома пионеров Д.Г. Шамсутдиновой работа в комиссии близка к профессиональным обязанностям, то для остальных членов – совсем наоборот. Их профессии
