земля и земля, – проворчал я, заподозрив, что старший просто подшутить решил. – Рыхлая. Трава на ней растёт.
– То-то и оно, что рыхлая! – проворчал Бус и присел рядом. – Вот, смотри внимательно. В этом месте дёрн аккуратно сняли, а после положили на место. Если раскопаешь – найдёшь там и пепел, и кости. В тех кустах есть срезы на ветках. А у той ёлки ветки обломаны. Там, видать, шалаш их стоял. Если присмотришься, на смоле найдёшь след от парусины.
Я тут же поскакал к ёлке и убедился, что он прав. На мягкой смоле остались отпечатки ткани.
– Вот, это да! А какие ещё следы бывают? – тут же пристал я к Бусу.
– Разные, – усмехнулся он и умолк.
– Значит, говоришь, по воде ушли? – нахмурился дядя. А потом уверенно указал вниз по течению. – Туда. Рассредоточиться на расстояние отклика. Идём тихо и быстро. Юргеш, ты со мной. Шаг в шаг. И чтоб ни звука! Уяснил?
– Ага! – энергично кивнул я, навострив уши.
Остальные исчезли в кустах, бесшумно, словно тени самих себя. Трое в одну сторону, двое в другую. А Улар, подождав минутку, достал рацию, щёлкнул по ней когтем один раз и быстро пошёл вперёд. Я за ним.
Шли мы долго. Иногда дядя останавливался, щелкал по рации дважды и замирал. Потом снова щелкал и шёл вперёд. Иногда из рации раздавались такие же тихие, глухие щелчки. Дядя тут же отвечал на них и мы снова или останавливались или поворачивали в сторону. Но вот дядя выдал целую серию щелчков, дождался отклика от каждого и убрал рацию. А мне жестом велел молчать и не дышать, сделав при этом страшные глаза. А спустя ещё минут десять я почуял людей!
Они расположились на поляне, посреди которой рос большой, раскидистый кедр. Два фургона, стоявших на краю поляны, совсем не пахли бензином. Зато просто воняли шкурами убитых животных, порохом и железом. Изнутри доносилось тихое, безнадёжное поскуливание и тявканье волчат. Охотники жарили мясо, негромко переговариваясь. Они даже не думали, что за ними могут следить. Улар остановился за деревьями, на расстоянии пары прыжков от края поляны. Напряжённо обшарил взглядом лес с той стороны, потом кивнул и рванулся вперёд. Одновременно с ним выметнулись с разных сторон остальные. Пятеро охотников вскочили на ноги мгновенно, оборвав разговор, и бросились на карателей. Они двигались с такой невероятной скоростью, что я, при всех своих возможностях, видел только смазанный след их движений! Зато каратели не только видели, но и не менее быстро атаковали сами. Вот, один из вампиров рухнул в костёр и тут же вспыхнул, словно сухое полено. Его визг вонзился в уши и мозг, парализовав на несколько секунд, а потом резко оборвался, и вампир осыпался невесомым пеплом, сгорев в труху. Потом упал с оторванной головой второй клыкастик. Каратели не церемонились, били сразу на поражение. Остальные охотники, наконец, сообразили, что на них напали, и схватились за ружья, но выстрелить успел только один. Верес, разделавшись со своим вампиром, тем, что упал в костёр, переключился на людей. Впрочем, их он не убивал, а только надёжно обезвреживал, попутно
