style="font-size:15px;"> Я ближе поджимаю к себе ноги. Мне хочется сжаться как можно сильнее, быть может, тогда я сумею спастись.
Очень не хочется умирать. Только не сегодня! Только не здесь!
Это какое-то безумие! Настоящий кошмар!
Звук выстрелов оглушает. И тот, первый, стал всего лишь началом долгой и, похоже, очень опасной перестрелки.
Даже думать не хочу, что будет, если Гордея убьют. Сейчас вдруг стала понимать, что этот мужчина – моя спасительная соломинка. Правильно он говорил – без него сдохну.
Новый град выстрелов. Крики.
Мне кажется, тут идет настоящая война.
Пуля пробивает стекло близстоящей машины, и я взвизгиваю. Буквально подпрыгиваю на месте. Это очень страшно.
Меня с ног до головы засыпает осколками, а у меня даже нет возможности посмотреть, не пострадала ли я. Все тело онемело. Стало тяжелым и ватным. Даже если меня поцарапало – все равно не пойму.
Не знаю, сколько времени проходит прежде, чем все прекращается.
Я продолжаю сидеть за машиной, зажимая уши ладонями.
У меня сердце плюхается в пятки, когда чья-то рука касается моего плеча.
Зажмуриваюсь, потому что не знаю, кого увижу рядом. А вдруг это не Гордей? Вдруг там еще какой-нибудь мясник… и похуже?
Мне все же приходится обратить внимание на человека, когда он, не дождавшись никакой реакции, дергает меня на себя. Он что-то говорит, а я почти не слышу. Видно, выстрелы сильно повлияли на слух.
– Г-гордей?! – заикаюсь и не могу поверить своему счастью. – Ты жив. Слава Богу… – бормочу я, даже не задумываясь над тем, как это звучит.
– Бежим, надо сваливать, – распоряжается мужчина, и я уже больше не задаю лишних вопросов.
Гордей тащит меня за собой, и я послушно следую за ним, потому что ничего другого сейчас и в голову не приходит.
Я уже, кажется, забываю, что, вообще-то, он меня похитил.
Теперь, на фоне того, что случилось на парковке, Гордей выглядит настоящим спасителем, ну, таким, в которого спасенные героини обязательно влюбляются по классике жанра.
А еще в конце фильма выясняется, что герой, оказывается, был хорошим. Убивал только ублюдков, а их деньги пускал на благотворительность. Такой Робин Гуд, только с пушкой.
Понимаю, что смотреть по сторонам лучше не стоит, но я не могу удержаться. Вижу еще несколько машин с простреленными лобовыми стеклами и минимум три трупа.
К горлу подступает неприятная тошнота. Я видела покойника всего один раз, лет восемь назад, когда умер мой дедушка после долгой болезни. Но это совсем другое. Не сравнить даже.
Ужас происходящего давит на меня непосильной массой. Не знаю, как справиться с тем, что чувствую.
Мы выбегаем на улицу. Дождь прекратился. Свежим воздухом хочется надышаться всласть, но тревога не дает. У меня сердце, того гляди, выпрыгнет из груди. Адреналин все еще плещется где-то в крови, и я никак не могу успокоиться.
Это все для меня слишком! К такому я точно не была готова. Мне
