без истерик. Обещаю, никакой утилизации не будет. Я неспроста здесь.
– Врешь! – Выкрикнул пацан. Его голос дрожал. Он сильно боялся. Это было видно невооружённым взглядом.
– Нет. Не вру. Слово даю, с тобой все будет хорошо. Более того, ты реально поможешь своим родственникам этим поступком. Они ведь скрыли от особого отдела информацию о псионике. Более того, пытались помочь с побегом. Вспомни закон. Их за это по головке не погладят.
– Сеня, не слушай его. Не слушай. – Мать оттеснила пацана и сделала шаг вперед. Ну, просто соревнование какое-то. Кто готов пожертвовать собой больше. – Вы убьете его. Я знаю! Семен…
Блондинка еще немного вышла вперед. Развернулась лицом к сыну, а затем присела, чтоб их глаза находились на одном уровне.
– Семен… Им нельзя верить. Помнишь? Мы говорили об этом. Вспомни, второй вариант. Наш план «Б». И… Мы с папой тебя очень любим. Никогда об этом не забывай.
Вот честно говоря, в этом месте должна была быть какая-то душещипательная сцена. Вернее, момент и без того крайне трогательный, но чтоб прям конкретно. Слезы, объятия, все дела.
Черта-с-два! Блондинка вдруг резко встала, развернулась лицом ко мне, а потом вытянула руки вперед, скрючив пальцы, будто хочет вырвать глаза, и с криком кинулась прямо на меня.
Очень странно и непонятно, но явно какая-то ерунда…
Бывают в жизни моменты, когда кажется, что все вокруг словно замедляет свой ход. Вот сейчас со мной происходило именно это. Не знаю, почему. Может, на нервах, может, от перенапряжения. Все-таки, ситуация сложилась, мягко говоря, не самая лучшая. Когда мы отправлялись «посмотреть» псионика, я так-то думал, что на этом все и ограничится. А тут – целая операция развернулась. Да еще и не в ту сторону.
Я стоял дурак – дураком и смотрел, как в мою сторону бежит мать пацана, явно собираясь кинуться в драку. Не знаю, на что она рассчитывала, если честно. Женщина, небольшого роста, достаточно худенькая, хочет голыми руками справится со взрослым парнем. Я, конечно, выгляжу сейчас даже не как Иван, а как Антон Лерманов. То есть шестнадцатилетним пацаном. В реальности – мне вообще четырнадцать. И все равно я – мужчина. Чисто физически, даже в своем возрасте я сильнее.
И вот о чем она думала, решившись на столь глупый поступок? К тому же, очевидно, перед ней не обычный человек. Перед ней – псионик. Вполне понятно, образ, который я снял – это не иллюзия. Это – именно измененное состояние моего тела, соединенное с телепатией. Кстати, Романовский так и не объяснил, как я умудряюсь делать подобные комбинации разных способностей. Но не об этом речь.
Я ведь могу выглядеть как угодно, но если она знает, что из себя представляет псионик, владеющий психометаболизмом, а она, естественно, знает, то должна понимать, могу за доли секунды изменить структуру мышц. Могу стать сильнее и свернуть ее в бараний рог. Да, наверное, это будет больно. Все-таки перекраивать свое собственное тело – приятного мало. Не пробовал пока делать
