машины и людей в респираторах. Движение медленное – из-за дыма видимость на метр-полтора вперед. На дороге распластался труп сбитого голубя. Машины пытались рассекать светом фар плотный воздух с остатками гари. Пока Илья стоит на остановке, дым еще сильнее обволакивает, пропитывает одежду и кудри, по чуть-чуть просачивается сквозь белую марлевую повязку, его остатки попадают в нос и горло и оседают в легких, чтобы остаться там навсегда.
«Мы неразлучны» – говорит дым. А я не смогла остаться с ним рядом. Сейчас так хочется трогать и целовать те самые пружинки волос, видеть улыбку Ильи, самую добрую в мире. Нас разделило не только расстояние, но и время. Эти отношения в прошлом. Попытка сойтись вернула бы нас в бесконечную петлю – между короткими вспышками нежности я бы скучала, а он устраивал истерики. Но даже после расставания мы остались родными людьми – микрочастицы любви застряли в сердце, они не выводятся из организма.
Илья стер пот со лба напульсником, поправил рюкзак и запрыгнул в подошедший трамвай. Дальше площадки у дверей пройти не удалось. Он снял рюкзак, пытаясь не задевать окружающих, что было непросто. В толпе на него навалилась пожилая женщина с авоськой на колесиках. «В метро сейчас было бы еще хуже» – эта мысль утешала. Кто-то заходится старческим кашлем на последней скамейке. Рядом молодая женщина с круглым животом и тонкими руками, Илья следит, чтобы никто не задел её. «Осторожно, двери закрываются…».
– Подождите, здесь беременной плохо! – раздается голос тетки справа.
За секунду до этого Илья уже подхватил маленькую женщину с животом. Первая мысль была выйти на улицу, где больше воздуха, но там еще хуже. Отдай её нам – говорит дым.
– Закройте окна. У кого есть вода?
Автобус засуетился. Толпа расступилась, создав проход, по которому Илья пронес девушку и усадил на освободившееся место.
– Спасибо, – слабо сказала она.
С одного конца передали веер, с другого воду, нашлись влажные салфетки и даже чистая медицинская маска. Илья посмотрел маршрут и вызвал скорую помощь по адресу через 3 остановки трамвая. Когда доехали, он вышел вместе с девушкой. Одной рукой она придерживала округлый живот, который так не вязался с ее худобой. Илья украдкой смотрел на живот и думал о том, что внутри будущий человек, и он уж наверное сейчас получает меньше кислорода, чем ему нужно. Девушка выглядела бледной и в маске смотрелась еще более жалко. Скорая приехала еще через 20 минут. Девушку забрали в больницу, Илья вернулся домой. «Это лето ты запомнишь надолго» – говорит дым.
***
Через пару часов после завтрака мы уже едем на речку с Сашей и какими-то твоими знакомыми на старенькой синей девятке. Белый обжигающий песок искрится на солнце – по нему невозможно ходить босиком. На низкие беззащитные деревца в кривых ветках удобно вешать сумки и полотенца. Три-четыре компании на весь пляж, а вы давай возмущаться:
– Откуда столько народу понаехало?!
Да знаешь ли ты, что такое «народу понаехало». Если вспомнить пляжи Сочи, где все друг
